Главные вопросы освоения Арктики

Экспортные пути шельфовых углеводородов

Вопрос о том, будут ли востребованы нефть и газ в том объеме, в котором их можно добыть задействую потенциал арктического шельфа, крайне важен, и игнорировать его при реализации масштабных проектов никак нельзя. К сожалению, на деле он оставлен «за кадром» во всех известных авторам программах развития работ на шельфе. Молчаливо предполагается, что стоит разведать и добыть нефть и газ, тут же найдутся те, кому их можно выгодно продать. Между тем, одной из основных причин остановки крупнейшего Штокмановского проекта стало, в том числе, отсутствие рынка сбыта для этого газового гиганта. Первоначально предполагалось, что одна часть газа пойдет через трубопровод в Европу, а вторая, более значительная, после сжижения газа на берегу Кольского залива пойдет на рынок США, который в тот момент казался бездонным. И что же теперь? США в значительной мере обеспечивает себя газом, выходя на первое место в мире по его добыче. Строятся заводы по сжижению природного газа (СПГ) в США и Канаде, чтобы в ближайшей перспективе экспортировать газ, в том числе и в Европу, вытесняя оттуда Россию. Пока мы все уговариваем сами себя, что этого не будет, поскольку сланцевый газ очень дорогой, время идет, и технологии развиваются и удешевляются. Да и не только сланцевый газ наш конкурент, но и новые запасы обычного газа в мире открываются год за годом в более благоприятных экономико-географических условиях, чем шельф Арктики и Дальнего Востока.

Как мы видим в последние три года, борьба за рынки сбыта углеводородного сырья в мире сильно обострилась. Ситуация вокруг Украины с её с газотранспортной системой, препятствование Евросоюза прокладке «Южного потока», противодействие США строительству «Северного потока – 2» и развернутое строительство новых терминалов регазификации в Европе тоже находятся в цепи этих событий. Имея в виду эту непростую ситуацию в Европе, все сейчас обратили свои взоры на страны Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). Сейчас там газ сильно востребован, а цены в полтора раза превышают европейские. И все надеются, что такое положение вещей сохранится и в будущем. Давайте попытаемся беспристрастно проанализировать эту ситуацию, тем более, что вблизи этого рынка расположены крупнейшие в России морские нефтегазовые промыслы на месторождениях, входящих в проект «Сахалин-1» и «Сахалин-2», а только что стартовала добыча на Киринском месторождении проекта «Сахалин-3». Сахалин - это первый и самый значимый добывающий нефтегазовый кластер на российском шельфе. (Добыча в Арктике на Приразломном пока находится в самой начальной стадии, а Юрхаровское месторождение НОВАТЭКа в Тазовской губе все же нельзя назвать шельфовым, равно как и другие субаквальные месторождения Обской губы).

Сейчас сахалинские шельфовые проекты пополняют российский бюджет более, чем сотней миллиардов рублей ежегодно, хотя в 90-е годы при запуске схемы СРП у многих депутатов и чиновников были большие сомнения в правомерности этого шага. Но государство в сахалинских проектах почти ничего не потратило, т.к. основные расходы в рамках СРП взяли на себя иностранные компании. Здесь получили работу и прошли школу морской нефтегазодобычи многие тысячи российских специалистов, а Сахалинская область из депрессивного региона превратилась в передовой технологический район с развитой промышленной и социальной инфраструктурой. Самый современный и пока единственный в России завод по сжижению газа исправно поставляет продукцию в Японию, Корею и Китай, а вскоре планируется запуск его третьей очереди.

В противоположность этому проекты в Баренцевом море, «проглотив» огромное количество государственных денег за тридцать лет, так и не дали реальной отдачи. Это говорит о крайней неэффективности административно-командной системы управления, которая там была реализована в отличие от Сахалина, где в свое время в 90-х годах настояли на схеме СРП. При том, что запасы Баренцевоморского региона многократно выше Сахалинских.

Сейчас азиатский рынок принял бы по относительно высоким ценам и кратно больше нефти и газа с Сахалинского шельфа. Но давайте посмотрим, что может быть в недалеком будущем? Планировалось, что в ближайшем будущем в России будет запущено еще два завода СПГ на Ямале и во Владивостоке, а несколько позднее, возможно, на Балтике и Печоре. Уже сейчас ясно, что будут задержки, в том числе и из-за санкций. К тому же дальневосточный СПГ на первых порах тоже рассчитывали заполнять газом Сахалина в 2018 году, поскольку газ из Восточной Сибири с Чаяндинского и Ковыктинского месторождений в необходимых объемах к этому сроку не поступит. А на Сахалине пока нет подготовленных к добыче новых месторождений и построенный газопровод «Сахалин-Хабаровск-Владивосток» загружен меньше, чем на четверть. Недавно открытое на шельфе крупное Южно-Киринское месторождение имеет много осложняющих моментов, включая наличие нефтяной оторочки, и в такой короткий срок не может быть запущено. На нем еще продолжается разведка. В итоге строительство СПГ во Владивостоке пока снято с повестки дня.

А что же к тому времени станет с рынком в Азии? Сейчас туда основной объем СПГ поступает из Катара, который предпочитает этот рынок европейскому из-за высокого уровня цен. В 2017-2019 гг. введены в строй большие мощности СПГ в Австралии, что привело к утроению производства сжиженного газа в этой стране за 5 лет, и она на некоторое время может вырваться в лидеры по данному виду топлива. Этот газ, как и газ из Канады, США и других стран также приходит на данный рынок, занимая свободные ниши. По прогнозам Оксфордского института энергетических исследований производство СПГ в мире удвоится к 2024 году по сравнению с 2013.

Первоначально основные потоки, скорее всего, пойдут и уже идут на премиальный рынок АТР, в результате чего цены там постепенно снижаются до тех пор пока с учетом транспортных издержек не сравняются со среднеевропейскими (рис.1). При такой глобализации в недалеком будущем все относительные цены должны фактически выровняться рынком, хотя в абсолютных значениях по регионам они будут различаться в связи с разной удаленностью от источников поставки. А это значит, что азиатский рынок не готов принимать российский газ по тем высоким ценам, на которые еще вчера ориентировались некоторые экономисты при прогнозе эффективности проектов, в том числе шельфовых. Да и свободной ниши на нем в настоящее время уже не так много. Запускаемые уже сейчас масштабные австралийские шельфовые проекты СПГ наталкиваются на серьезные проблемы со сбытом газа по адекватным ценам, обеспечивающим их рентабельность, и частично сворачиваются.

Рис. 1. Традиционные и новые развивающиеся газо-экспортные регионы мира (IHS Energy, МЭА, 2014)

Запущенный недавно российский проект Ямал СПГ также первоначально ориентировался в значительной мере на рынок АТР с текущими ценами $600-700 за тысячу куб. м., но уже сейчас там цены упали до $250-300, что резко снижает конкурентные преимущества нашего проекта на том рынке. А в Европе цены на газ почти вдвое ниже, и данный проект может безубыточно функционировать в текущих условиях во многом потому, что получил беспрецедентные налоговые льготы в виде многолетних налоговых каникул и нулевой экспортной пошлины, а почти вся транспортная инфраструктура построена за счет государственных средств. Таким образом, российский бюджет в своей доходной части еще очень долго не сможет рассчитывать на какие-либо существенные поступления с проекта Ямал СПГ. Декларируемое ранее увеличение рабочих мест до десятков тысяч единиц благодаря проекту тоже оказалась под вопросом. Дело в том, что значительное технологическое участие в проекте китайской стороны обусловлено привлечением специалистов и рабочих из Поднебесной, и компания НОВАТЭК, главный акционер проекта, вынуждена на это идти.

Широко обсуждаемый новый проект Арктик СПГ-2 нуждается в еще более серьезных льготах, которые практически обнулят будущие возможные доходы государства с этого проекта. В таком случае требуется дополнительно объяснить экономический смысл такого мероприятия, когда собственник недр не будет получать дохода, зато его получат добывающие частные и иностранные компании, пользующиеся общенародной собственностью практически безвозмездно.

По данным агентства Fich на период 2019-2022 гг. придется избыточное предложение СПГ в мире за счет ввода мощностей в Австралии и США (Fich, 2018), что приведет к существенному снижению цен на газ и сделает еще более проблемной рентабельное функционирование российских арктических шельфовых проектов. Пока этот фактор реально не учитывается в долгосрочных планах.

А что же с нефтью, которой на российском шельфе тоже прогнозируется в немалом количестве, хотя значительно меньше, чем газа? Здесь тоже налицо изменения. При нынешней, уже несколько выросшей, цене на нефть до $60-70 за баррель, США по прогнозам могут обогнать даже Саудовскую Аравию по суточной добыче нефти, и выйти на первое место в мире.

По данным американского агентства RIPA добыча сланцевой нефти в США при цене $55-60 сохранится на высоком уровне 2018-2019 гг., а при цене $75 к 2030 году может вырасти вдвое. Даже если этот прогноз слишком оптимистичен, мы понимаем, что и цену $75 мало какие новые шельфовые проекты выдержат. Налоговые новации нового президента США Д. Трампа в отношении американских нефтяников, скорее, склоняют чашу весов в сторону реалистичности такого прогноза, сдерживающего в перспективе существенный рост мировых нефтяных цен. А, значит, у компаний не будет большой мотивации вести геологоразведку в новых отдаленных и неосвоенных районах.

Расширение добычи нефти в США имеет и последствия для глобального мира, ведь они и Китай - главные потребители нефти и газа на планете. Куда же пойдут образовавшиеся излишки добываемых в других странах углеводородов, которые США теперь не нужны в таких количествах? Понятно, что они будут выброшены на мировой рынок и «работать» на понижение цены. А если вспомнить, что в мире еще много нефти и газа в таких странах как Ливия, Иран, Ирак, которые пока не могут его поставлять в полном объеме из-за внутренних и внешних проблем, то можно понять, что дефицита углеводородов нет, и пока не предвидится. Напротив, в отдельные периоды наблюдается профицит нефти и газа, приводящий к заметному снижению цен. И в эти периоды будут в выигрыше те, у кого низкая себестоимость добычи. А российские углеводородное сырье имеет высокую себестоимость добычи и доставки к потребителю, кратно превосходящую ту, которая есть, например, на месторождениях Ближнего Востока. И потому попасть в зону убытков при снижении отпускных цен у них очень высока даже в отдельных традиционных районах добычи, не говоря уже о шельфе.

Случившийся в начале 2020 года обвал цен на нефть (в отдельные дни до $20 за баррель) существенно отразился и на текущих, уже обустроенных, нефтегазовых промыслах, а большинство новых проектов поставил в режим «стоп», даже в доступных регионах с развитой инфраструктурой. Понятно, что периоды падения цен на нефть сменяются периодами роста, однако, как видно из рис. 2 каждый следующий рост заметно ниже предыдущего. А если учесть, что с 2008 года цены на работы и услуги в мире выросли примерно вдвое, то нынешние $30 за баррель эквивалентны $15 в ценах 2008 года. Обратите внимание, что тогда нефть стоила $140 за баррель. Приходится признать, что нефтегазовый бизнес уже никогда не будет сверхприбыльным, как это было всего лишь 10-15 лет назад и делать на него ставку в долгосрочных планах является стратегической ошибкой.

Рис. 2 Изменение среднемесячной цены нефти марки «брент» с $140 (2008) до $31 (апрель 2020). Каждый следующий рост цены значительно ниже предыдущего (!!!)

Нельзя сбрасывать со счетов, что Европа 10-15 лет назад с энтузиазмом взялась за развитие альтернативной энергетики, и уже всерьез обсуждается вопрос о запрете использования бензиновых двигателей в отдельных странах с 2025 года. Пока нам это кажется маловероятным, но не проспать бы этот момент так же, как мы проспали сланцевый американский бум, который вкупе с другими причинами привел к нынешнему профициту нефти в масштабах планеты, пусть и временному.

Высокозатратные арктические шельфовые проекты, скорее всего, будут ждать своего часа много десятилетий. Поэтому в складывающейся ситуации программа изучения и освоения шельфа, безусловно, должна быть скорректирована в пользу финансирования наиболее перспективных проектов в прибрежных и транзитных зонах вблизи районов добычи с развитой инфраструктурой, прежде всего в Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции и на Приямальском шельфе. В остальных районах следует «держать руку на пульсе». Это ведь наши недра, о которых нам надо знать как можно больше. Но пока для этого мы можем себе позволить относительно дешевые геофизические методы и единичные параметрические скважины в неизученных районах. Амбициозные дорогостоящие программы с неясной рыночной перспективой сейчас нам не по карману, когда денег недостаточно даже на самые необходимые расходы и проекты.

Наш видный государственный и общественный деятель, мудрейший Евгений Максимович Примаков, на счету которого немало заслуг перед Россией, успел незадолго до своего ухода из жизни высказаться весьма конкретно по данному вопросу. На заседании 13 января 2015 г. в Центре международной торговли Москвы он сказал буквально следующее: «На арктическом шельфе рентабельность добычи обеспечивается только при цене 100-120 долларов за баррель. Стоит ли нам в таких условиях форсировать добычу на шельфе Ледового океана? Почему при всей важности этого региона для России не сделать паузу в освоении арктических нефтегазовых месторождений? Такую паузу уже сделали некоторые наши конкуренты. США пробурили последнюю скважину на арктическом шельфе в 2003 году, Канада – в 2005 году…» (Примаков Е.М., 2015).

К сказанному следует добавить, что давно открытые гигантские месторождения шельфа имели отрицательную оценку ЧДД при ставке дисконтирования 10% даже в докризисных ценах 2013 г. (Маммадов и др., 2017), а именно $110-120 за баррель, которые имеет в виду Е.М. Примаков. Что уж говорить о неоткрытых месторождениях шельфа восточной Арктики и сегодняшних ценах на нефть и газ, кратно меньших, чем в 2013 г.

В то же время освоенная сухопутная часть российской Арктики, в отличие от шельфа, еще долгое время будут важнейшей нефтегазовой кладовой России и требовать к себе повышенного внимания.

Возможности Арктики

Действительно, Арктика и Северный Ледовитый океан для России являются чрезвычайно важными, прежде всего, в геополитическом и глобальном оборонном аспекте, о чем не всегда принято говорить, хотя эта цель одна из важнейших. Поэтому развивать этот регион бесспорно надо. Но мотивировка такого шага высоким углеводородным потенциалом шельфа на сегодняшний день не вполне уместна по причинам, которые мы указали выше. Вероятно, в этом вопросе в значительной мере присутствует лоббирование интересов крупных промышленных корпораций, которые в первую очередь горят желанием осваивать большие финансовые вливания. Большие траты здесь действительно неизбежны, но следует более вдумчиво определить стратегию развития данного огромного региона. Каковы веяния времени сейчас? Попробуем хотя бы примерно обозначить отдельные проблемные моменты.

Альтернативная энергетика в данном районе может быть вполне востребованной, но, прежде всего, для самообеспечения небольших «островков цивилизации», существующих здесь на бескрайних незаселенных просторах. Ведь не секрет, что северный завоз топлива, осуществляемый при колоссальных затратах, не способствует созданию здесь какого-либо конкурентоспособного производства, а прокладка каких-либо серьезных трубопроводов или ЛЭП пока неуместна по экономическим причинам. Каковы же тогда возможные источники энергии здесь?

Во-первых, по потенциальной ветровой энергии этот регион объективно является самым привлекательным на планете. Но разработанные для теплой Европы ветровые генераторы пока не адаптированы для местных суровых климатических условий. Неужели эта задача не под силу российскому инженерному корпусу? Ведь мир уже существенно продвинулся в этом направлении, в то время как у нас этим серьезно никто не занимается. К тому же имеющиеся уже сейчас единичные установки попросту некому квалифицированно обслуживать из-за серьезных проблем с привлечением квалифицированных кадров в эти районы.

Во-вторых, солнечная энергия, себестоимость получения которой в мире кратно снизилась за последние несколько лет, по словам специалистов тоже может быть с успехом использована и на севере, особенно в условиях полярного дня, продолжающегося здесь от 4 до 6 месяцев. Но это тоже требует адаптации имеющегося в мире оборудования под местные климатические условия, либо разработки нового, специфического для данного региона. Чем не задача для отечественных НИОКР?

В-третьих, российская Арктика весьма богата газогидратами, залегающими здесь зачастую вблизи поверхности. И если до промышленного использования этих ресурсов в мире еще далековато, несмотря на прогресс, достигнутый в последнее время японскими и китайскими исследователями, то для местного энергопотребления, не требующего транспортировки энергоресурсов, данная задача уже сейчас не кажется фантастической. Опять же, следует озадачиться разработкой соответствующих отечественных технологий. Причем для гидратов метана, залегающих Арктической суше в зонах многолетнемерзлых пород, эти технологии представляются не столь сложными по сравнению с морскими придонными газогидратами, над технологиями добычи которых много лет трудятся японские инженеры.

Несмотря на утверждения пессимистов о том, что в условиях невысоких цен на нефть альтернативная энергетика сейчас по себестоимости проигрывает углеводородному сырью, это может оказаться совсем не так для многих районов Арктики. Если корректно подсчитать ежегодную стоимость доставки грузов на отдаленные плохо оборудованные причалы с учетом зачастую ледокольной проводки и последующую сложную логистику по их распределению конечным потребителям, то цена доставки в расчете на тонну топлива может оказаться очень внушительной. И тогда проекты с альтернативными источниками энергии могут окупиться за вполне разумные сроки. К тому же в 2018 году очень многие компании в Европе и мире уже вышли на рентабельную энергетику в бездотационном режиме на основе возобновляемых источников, прежде всего ветра и солнца. Так, суммарная мощность ветроэнергетики только в Германии на сегодняшний день превышает все мощности российских АЭС, вместе взятых. А мощности ветрогенерации в мире 2018 году составят около 600 ГВт, что почти втрое превышает мощности всех вместе взятых российских электростанций: ГЭС, ТЭС, АЭС и др.

Но энергоснабжение – это только средство. Что еще следует развивать в Арктике кроме гипотетической будущей добычи нефти и газа на шельфе и решения очевидных задач по укреплению обороноспособности страны в этом важнейшем стратегическом направлении?

Во-первых, никакая хозяйственная деятельность в Арктике невозможна без надежного гидрометеорологического обеспечения, Арктика – это «кухня погоды» для всей планеты. А сейчас гидрометслужба здесь находится в плачевном состоянии и держится только на энтузиазме людей. Оборудование безнадежно устарело, количество работающих точек наблюдения уменьшилось в несколько раз. Естественно, качество работы по этим причинам далеко от современных требований. Возродить эту службу и поднять ее на должный уровень следует даже при текущей незначительной хозяйственной активности в этом регионе, не говоря уже о более серьезных будущих проектах.

Во-вторых, это Северный морской путь, для которого также требуется гидрометеослужба высокого уровня. О нем еще с 30-х годов прошлого века говорят как об альтернативном торговом маршруте поставок товаров из Европы в Азию и обратно, который по продолжительности на 15-25 дней короче традиционных маршрутов грузопотоков через 3 океана: Атлантический, Индийский и Тихий. И чтобы Севморпуть действительно стал таковым, следует вложить немалые средства в строительство причалов, пунктов бункеровки судов и сопутствующей инфраструктуры по всему маршруту. Сейчас при отсутствии таковой осуществляется проход незначительного количества судов в летнюю навигацию. С конца 2018 года курирование вопроса передано «Росатому», а новая государственная программа предусматривает увеличение грузопотока по СМП к 2024 году до 80 млн. тонн с последующим увеличением до 120 млн тонн. Эта цифра была «спущена» во все ведомства с жестким предписанием набрать заявленные объемы. Но ничего существенного кроме планируемых объемов СПГ на рынки АТР, а также Таймырского угля найдено не было. Про стагнацию спроса на газ и кратно «рухнувшие» цены, мы писали выше, а перспективы масштабного освоения высококачественного угля Таймыра также оказались призрачными. Созданная в том числе и для этого компания «Востокуголь» намеревалась уже к 2022-2023 гг. добывать здесь до 30 млн тонн, что учитывалось в планах по Севморпути. Однако в 2019 году эти планы были значительно снижены, а в настоящее время владельцы пытаются продать весь свой бизнес на Таймыре, просчитав его реальные перспективы и затраты. Ведь человечество сознательно постепенно уходит от угля как топлива, дающего самые масштабные выбросы СО₂ в атмосферу, а использование угля в черной металлургии уже неактуально, поскольку современные технологии базируются на бездоменном производстве.

Если серьезно обсуждать вопросы будущего масштабного международного торгового судоходства в Арктике, то эта комплексная проблема должна рассматриваться на совершенно другом уровне, нежели сейчас, когда она опирается на высокозатратные проекты, не имеющие обоснованных рыночных перспектив.

Однако, бесспорно то, что эту транспортную артерию будущего надо развивать, и это потребует немалых средств. Но вкладывать их надо только глубоко продуманно и бережливо, исходя не только из сиюминутных посылов, многие из которых являются ошибочными.

В-третьих, надо всерьез рассмотреть вопросы разведки и разработки других полезных ископаемых в данном регионе.

В период после окончания сталинских репрессий и закрытием многочисленных зон, где отбывали незаслуженное наказание большое количество образованных специалистов, завершились и едва начавшиеся первые изыскания в северных районах, наиболее перспективных на наличие рудных полезных ископаемых. Среди них восточная часть Кольского п-ва, Архангельская область, о. Новая Земля, приполярный Урал и Пай Хой и многие другие (рис. 3). Лишь компания АЛРОСА повысила геологоразведочную активность в некоторых районах Арктики, направленную на поиск алмазов, и небезуспешно. А компания «Норильский никель», по сути, единственная, которая развивает горнорудный и металлургический бизнес цветных металлов в российской Арктике.

Но, прежде всего, важны потенциальные рудные месторождения на севере Восточной Сибири. Новые векторы технического развития человеческой цивилизации ставят на повестку дня вопросы поиска и разведки различных металлов и полупроводников, необходимых для изготовления солнечных батарей нового поколения, современных экономичных ветрогенераторов, а также для длительного хранения накопленной электрической энергии, как в промышленных масштабах, так и для нарождающегося электромобилестроения, которое, возможно, станет массовым.

Вероятность открытия в данном регионе крупных месторождений полиметаллических руд и редкоземельных элементов не подлежит сомнению. Медь, цинк, никель, кобальт, золото, свинец, олово, титан, литий, кадмий, уран и еще десятки элементов таблицы Менделеева – вот далеко неполный список ценных полезных ископаемых. Они, бесспорно, найдут применение в условиях развивающейся энергетики ВИЭ и в будущих технологиях аккумулирования энергии. Все эти металлы и элементы наверняка имеются в районе Анабарского щита и на других участках прибрежной восточной Арктики. Но никто пока не организовывает даже предварительную и недорогую на первых стадиях геологоразведку на данные виды рудного сырья, добыча которого может стать гораздо более выгодной, чем запредельные по себестоимости нефть и газ шельфа Арктики с неясными рынками сбыта.

Рис.3. Неразведанные перспективные рудные районы российской Арктики

Следует также отметить, что месторождения твердых полезных ископаемых (ТПИ) кратно менее затратны в обустройстве по сравнению с шельфовыми, а объемы транспортировки руды или готовой продукции несопоставимо меньше, чем УВ сырья. Но выйти на мировой рынок с данным сырьем также очень непросто, поскольку он уже в значительной мере контролируется китайскими компаниями. Однако перспективы здесь более долговременные.

И, наконец, никак не сбросить со счетов проблемы коренного населения, занятого преимущественно оленеводством и рыболовством и находящегося на грани исчезновения. Сейчас в этих вопросах имеется целый ряд вопиющих проблем, которые государство не замечает. Например, для оленеводов теперь главный товар не мясо животных, а рога молодых самцов (панты), которые сбываются за бесценок в огромных количествах представителям Поднебесной. Те, в свою очередь, по десятикратной цене переправляют их к себе на родину, где имеется «бешеный» спрос на этот товар. В результате средняя масса одного животного упала на треть за последние 10 лет, поскольку их мясо здесь никому не нужно, а чтобы организовать логистику и сбыт оленьего мяса на материк, требуются немалые инвестиции и тщательная и целенаправленная маркетинговая политика. В условиях полного попустительства и невнимания государства к этим вопросам за данный бизнес никто не берется, в то время как он весь криминализован и находится в тени. А если вложить средства, чтобы правильно организовать сбор и первичную переработку пантов, то при соответствующем налогообложении отдельные северные регионы, возможно, могли бы отчасти себя обеспечивать. Ведь нефтегазовый бизнес при нынешних и прогнозируемых экономических условиях здесь наверняка будет дотационным, и генерировать более существенные убытки, не говоря уже о возможных катастрофических экологических последствиях. А такие последствия могут принести гораздо большие убытки, чем компания BP понесла после известной аварии 2010 г. на платформе Deepwater Horizon в Мексиканском заливе. Фактические затраты BP по устранению последствий этой аварии превысили 63 млрд. долларов США. Даже при оптимистическом ценовом сценарии суммарный расчетный чистый дисконтированный доход всех будущих шельфовых нефтегазовых проектов российской Арктики, вместе взятых, не достигнет этой величины. А ведь шельф Арктики – это не Мексиканский залив, где во время аварии рядом находились тысячи судов и ничего не могли сделать в течение нескольких месяцев. В Арктике, когда вокруг почти никого нет на тысячи километров, устранение последствий аналогичной аварии при худшем сценарии превысило бы финансовые возможности всего российского государства.

Выводы:

• Следует разработать концепцию разведки и освоения твердых полезных ископаемых арктического региона России, которые будут востребованы в грядущем новом технологическом укладе человеческой цивилизации, неизбежно сопровождающемся существенным изменением структуры энергопотребления.

• Оставаясь в плену неизменных традиционных представлений, Россия рискует оказаться в числе технологически отсталых стран, потратив при этом большие силы и средства на малоперспективные и дорогостоящие проекты.

• Для Арктического региона следует всерьез рассматривать и прорабатывать другие направления развития, не основанные на добыче углеводородного сырья или иных полезных ископаемых.
  

Литература:

1. Ампилов Ю.П. Сланцевая нефть России: перспективы добычи в условиях санкций и падения цен на нефть // Oil & Gas Journal Russia, 2015, № 3, с. 24-31

2. Ампилов Ю.П. Новые вызовы для российской нефтегазовой отрасли в условиях санкций и низких цен на нефть. – Минеральные ресурсы России. Экономика и управление, 2017, №2, с. 38-50

3. Ампилов Ю.П. Освоение недр российской Арктики: углеводороды или новые тренды?// Энергетическая политика, 2019, №3(141), с. 42-53

4. Ампилов Ю.П., Важенин Ю.И., Шмаль Г.И. Что изменилось за последние годы в наших представлениях об освоении российского шельфа?// NEFTEGAZ.RU, № 8, 2019, с. 50-61

5. Ампилов Ю.П., Старостин В.И. Геологоразведка в Арктике: нерешенные проблемы и новые возможности. В кн. Смирновский сборник - 2019, издательство ООО "МАКС Пресс" (Москва), с. 316-333

6. Маммадов С.М. Ампилов Ю.П., Холодилов В.А., Хоштария В.Н. Сколько стоят месторождения шельфа Арктики в условиях кризиса? – Газовая промышленность, 2017, № 6, с. 16-22

7. Примаков предлагает РФ сделать паузу в освоении арктического шельфа. РИА Новости, 13.01.2015 https://ria.ru/economy/20150113/1042426281.html

Fitch: «Арктик СПГ-2» могут подкосить совсем не американские санкции https://teknoblog.ru/2017/12/31/86013