Китай является бесспорным мировым лидером по темпам роста энергопотребления. В 2018 году Китай потребил 3273,5 млн тонн энергии (23,6% от общего мирового потребления), в то время как в США уровень энергопотребления был зарегистрирован на отметке 2300,6 млн тонн (16,6%), Российская Федерация занимает четвертое место в этом списке с потреблением 720,7 млн тонн (всего 5,2% от общего мирового потребления).
Важно понимать, что китайское руководство рассматривает поддержание высоких темпов экономического развития в качестве важнейшей цели своей национальной политики. Экономическое развитие, в свою очередь, неизбежно ведет к росту потребления энергии. Китай вынужден совершенствовать свою энергетическую безопасность, которая является неотъемлемой частью экономической безопасности государства.
Тем не менее, основные риски энергетической безопасности КНР связаны с стремительно растущим спросом на энергосырье по мере развития экономики. В таких условиях непропорциональный потенциал отечественного энергопроизводства приведет к увеличению импорта энергоносителей и значительному росту зависимости от иностранных энергоносителей. Китайские власти не могут не беспокоиться о стабильности поставок из стран, которые уже активно представлены на рынке нефти, природного газа и угля.
Попытки диверсифицировать поставки энергоресурсов в страну весьма значительны. Китайские власти прогнозируют возможные риски от гипотетического блокирования традиционных каналов энергоснабжения. Стремление обеспечить себя надежными источниками энергии вынуждает Китай проводить более активную внешнеторговую политику, что ведет к расширению сферы влияния КНР по всему миру.
Китай, выйдя на первое место по объему внешней торговли и на второе по объему ВВП, стал быстро догонять ведущие мировые экономики по объему прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Декларация о политике интернационализации китайского бизнеса, ставшая важной составляющей 10-й Пятилетки (2001-2005 годы), послужила отправной точкой для увеличения масштабов китайских инвестиций по всему миру. Политика либерализации условий для осуществления трансграничной деятельности в рамках стратегии «выхода вовне» еще больше стимулировала рост китайских ПИИ. Поощряя компании выходить на внешние рынки, китайское правительство надеялось восстановить равновесие в экономике и сохранить высокие темпы роста. В 2018 году, по данным ЮНКТАД, объем китайских ПИИ по всему миру достиг 129,83 миллиарда долларов США.
Таблица 1. Отраслевая структура китайских иностранных инвестиций, 2005-2019 гг. (млрд долл. США)
|
Сектор |
Объем инвестиций |
Доля, % |
|
Всего |
1206.4 |
100.0 |
|
Энергетика |
392.1 |
32,5% |
|
Металлы |
147.5 |
12,2% |
|
Транспорт |
129.9 |
10,8% |
|
Недвижимость |
102.3 |
8,5% |
|
Сельское хозяйство |
83.5 |
6,9% |
|
Финансы |
80.8 |
6,7% |
|
Технологии |
61.2 |
5,1% |
|
Развлечения |
43.7 |
3,6% |
|
Туризм |
42.8 |
3,5% |
|
Логистика |
34.6 |
2,9% |
|
Медицина |
22.4 |
1,9% |
|
Химическая пром. |
12.6 |
1% |
|
Другие |
52.1 |
4,3% |
Данные, собранные American Enterprise Institute (Таблица 1), показывают, что доля инвестиций китайских компаний в топливно-энергетические активы в несколько раз превышает инвестиции в другие отрасли (она составляет 32,5%). В список крупнейших получателей инвестиций из Китая традиционно входят либо экономически развитые, либо богатые ресурсами государства. В России интерес китайских инвесторов, несомненно, сосредоточен в добывающем секторе, в частности в энергетике. И Москва, и Пекин рассматривают расширение инвестиционного сотрудничества как один из путей расширения сферы двустороннего торгово-экономического сотрудничества.
Таблица 2. Доля энергетического сектора в общем объеме китайских инвестиций, 2009-2019 гг. (млн долл. США)
|
Год |
Общий объем китайских инвестиций (100%) |
Китайские инвестиции в энергетический сектор |
Общий объем китайских инвестиций в Россию (100%) |
Китайские инвестиции в энергетический сектор России |
|
Доля |
Доля |
|||
|
2009 |
56140 |
34480 |
780 |
300 |
|
61,4% |
38,5% |
|||
|
2010 |
66000 |
36510 |
830 |
530 |
|
55,3% |
63,9% |
|||
|
2011 |
70310 |
36950 |
2940 |
2290 |
|
52,6% |
77,9% |
|||
|
2012 |
78460 |
41740 |
2510 |
590 |
|
53,2% |
23,5% |
|||
|
2013 |
79840 |
36880 |
5310 |
2220 |
|
46,2% |
41,8% |
|||
|
2014 |
102260 |
29190 |
4130 |
3840 |
|
28,5% |
93% |
|||
|
2015 |
117910 |
31450 |
4010 |
2550 |
|
26,7% |
63,6% |
|||
|
2016 |
158210 |
33070 |
2230 |
2230 |
|
20,9% |
100% |
|||
|
2017 |
175640 |
20490 |
600 |
600 |
|
11,7% |
100% |
|||
|
2018 |
115170 |
26510 |
630 |
0 |
|
23% |
0% |
|||
|
2019 |
68170 |
23150 |
4480 |
4040 |
|
34% |
90,2% |
Начиная с 2014 года)доля китайских энергетических инвестиций в России значительно выше, чем в других странах мира. Так, если в 2019 году доля энергетических инвестиций в общем потоке китайских инвестиций в мире составляла 34%, то в России – 90,2%. Помимо энергетического сектора китайские ТНК инвестируют в технологии, логистику, сельское хозяйство, транспорт и финансы. Однако столь большой процент энергетики в общем потоке китайских инвестиций свидетельствует об определенной диспропорции с другими секторами экономики. Тем не менее можно констатировать, что инвестиционное сотрудничество между двумя странами в энергетической сфере в последние годы развивается успешно.
Развитие сотрудничества России и Китая в инвестиционной сфере отвечает взаимным интересам наших стран. Но если интересы российской добывающей промышленности очевидны, то какой смысл в столь масштабных инвестициях китайских компаний? Одной из причин можно считать планы китайского руководства перейти от импорта нефти с мировых рынков по волатильным рыночным ценам к поставкам нефти и газа в Китай с зарубежных месторождений, где китайские нефтегазовые компании участвуют в разработке или в чей акционерный капитал входят китайские компании.
Золотовалютные резервы (ЗВР) КНР уже превысили 3 трлн долл. США. В настоящее время эти резервы по большей части состоят из иностранной валюты. С точки зрения обеспечения безопасности ЗВР наиболее рационально приобретать больше иностранных активов с высокой ликвидностью, поскольку иностранные активы обеспечивают большую экономическую эффективность, чем иностранные кредиты. Но на данном этапе китайские компании сталкиваются с проблемой их использования – многие развитые страны проводят политику политического противодействия китайским инвестициям по соображениям национальной безопасности, запрещая китайским корпорациям инвестировать в отрасли и предприятия стратегического значения. В России нефтегазовые компании более открыты для взаимодействия с китайскими партнерами, о чем свидетельствуют недавние крупные инвестиции китайских ТНК в крупные энергетические проекты в России.
В этом ключе участие китайского капитала в добыче нефти и газа и строительстве инфраструктуры на территории других стран позволит, с одной стороны, решить проблему избыточных накопленных ЗВР, с другой – обезопасит поставки энергоносителей с этих месторождений.
Таблица 3. Крупнейшие инвестиционные проекты китайских ТНК в российском энергетическом секторе, 2010-2019 гг.
|
Год |
Объем инвестиций (млн. долл. США) |
Китайская ТНК |
Российский партнер |
Подсектор |
|
2010 |
170 |
Three Gorges |
EuroSibEnergo |
Гидроэнергетика |
|
2011 |
2290 |
Three Gorges |
EuroSibEnergo |
Гидроэнергетика |
|
2012 |
590 |
Huadian |
TGC-S |
Электроэнергия |
|
2013 |
1140 |
State Grid |
Sintez |
Электроэнергия |
|
2013 |
460 |
Shenhua |
En+ |
Уголь |
|
2013 |
620 |
CNPC |
Rosneft |
Нефть |
|
2014 |
990 |
CNPC |
Vankorneft |
Нефть |
|
2014 |
1460 |
Power Construction Corp |
RusHydro |
Гидроэнергетика
|
|
2014 |
450 |
Harbin Electric |
«Altai Condensing Power Plant» LTD |
Альтернативная энергетика |
|
2014 |
940 |
CNPC |
Novatek |
Газ |
|
2015 |
1210 |
SAFE |
Novatek |
Газ |
|
2015 |
1340 |
Sinopec |
Sibur |
Газ |
|
2016 |
1080 |
Beijing Enterprises |
Verkhnechonskneftegaz |
Газ |
|
2016 |
1150 |
SAFE |
Sibur |
Газ |
|
2017 |
500 |
CEFC |
EN+ |
Гах |
|
2017 |
100 |
CIC |
Eurasia Drilling |
Нефть |
|
2019 |
4040 |
CNPC, CNOOC |
Novatek |
Газ |
В Таблице 3 представлены основные инвестиционные контракты в энергетическом секторе, заключенные между китайскими ТНК и российскими компаниями за период с 2010 по 2019 год. Основная часть контрактов была заключена в газовой отрасли, а также в нефтяной промышленности, но существовала определенная заинтересованность китайской стороны в сотрудничестве в области гидроэнергетики и альтернативных источников энергии. В целом, судя по крупным инвестиционным показателям и постоянному интересу китайских корпораций к российскому энергетическому сектору, можно сделать вывод, что китайские ТНК активно инвестируют в российский топливно-энергетический сектор экономики.
Таблица 4. Крупнейшие строительные контракты китайских ТНК в российском энергетическом секторе|
Год |
Объем инвестиций (млн. долл. США) |
Китайская ТНК |
Российский партнер |
Подсектор |
|
2014 |
1640 |
CNOOC |
Gazprom |
Газ |
|
2016 |
260 |
China Energy Engineering |
Rybinsk Power |
Газ |
|
2017 |
1170 |
China National Chemical Engineering |
NNK |
Нефть |
|
2017 |
2520 |
CNPC |
Gazprom |
Газ |
|
2017 |
1470 |
China Energy Engineering |
Gazprom |
Газ |
|
2019 |
610 |
Bomesc Offshore Engineering |
Technip |
Газ |
Однако сотрудничество между Россией и Китаем не ограничивается исключительно инвестиционным сотрудничеством. Оно часто сопровождается строительными контрактами, направленными на создание инфраструктуры для экспорта энергоресурсов за рубеж, что отражено в Таблице 4. Это подчеркивает тот факт, что китайские компании заинтересованы в полном цикле экспорта энергоносителей, начиная с разработки месторождений, строительства инфраструктуры и последующего экспорта. Внушительные объемы контрактов также свидетельствуют об уровне доверия к российской экономике.
Таким образом, можно предполагать, что, с одной стороны, Китай становится новым растущим рынком энергоресурсов для России, но учитывая долгосрочные планы КНР по диверсификации своей энергетической корзины и повышению энергоэффективности, важно понимать ограниченный характер такого делового взаимодействия в будущем. Россия вряд ли сможет претендовать на роль эксклюзивного поставщика энергоресурсов Китаю по ценам, устраивающим российские нефтегазовые компании. Китайцы будут снижать цены на российские газ и нефть, демонстрируя альтернативу российским поставкам.
Анализ зарубежной деятельности крупных китайских компаний свидетельствует о широкой мотивации для осуществления ПИИ. В то же время мотивы внешней экспансии китайского бизнеса выходят за рамки «классической» теории интернационализации, что соответствует практике западных ТНК. Если ТНК первой волны при выходе на внешние рынки опираются на конкурентные преимущества, прежде всего технологические, то интернационализация китайских компаний более позднего поколения основана не только на их сильных конкурентных преимуществах, но и на стремлении компенсировать свои слабые стороны. Слабостью Китая можно назвать недостаточное количество энергетических ресурсов для поддержания темпов экономического роста в стране.
Китай накопил огромные избыточные ЗВР, по-прежнему имеет большой положительный внешнеторговый баланс, и внутри страны требуется меньше инвестиций в основной капитал. Поэтому покупка иностранных акций предприятий энергетической отрасли при благоприятном экономическом управлении может стать реальным способом рационального использования золотовалютных резервов.
***
Таким образом, с точки зрения китайских национальных интересов Китаю выгоднее заменить импорт нефти и газа инвестиционным сотрудничеством с Россией. Китай может стать ключевым инвестором в российский нефтегазовый сектор в среднесрочной перспективе. Это можно подтвердить крупными газовыми проектами, которые уже были реализованы с участием китайского капитала на территории Российской Федерации за последнее десятилетие. Это сотрудничество решает противоречие между диверсификацией поставок из-за рубежа и ростом импорта энергоносителей из России. Нефть и газ, импортируемые с месторождений, разрабатываемых с помощью китайского капитала, могут рассматриваться как внутренние источники и не учитываться при распределении квот между поставщиками нефти и газа. А в случае роста мировых цен на нефть и газ китайские компании могут вернуть разницу между ценой и себестоимостью, получая прибыль от продажи энергоресурсов, как акционеры
Что касается интересов России, то в современных условиях такое сотрудничество можно считать более выгодным. Без китайского капитала многие месторождения могут остаться неосвоенными, а технологии, разработанные российскими учеными, останутся невостребованными. Эта растущая взаимозависимость дает России дополнительные инструменты для экономической дипломатии в работе с Китайской Народной Республикой.
Литература:
1. Захаров А.Н. Актуальные аспекты международной экономической безопасности России. Внешнеэкономический бюллетень. 2004. № 8. С. 43-46.
2. Захаров А.Н., Овакимян М.С. Топливно-энергетические комплексы ведущих стран мира (России, США, Франции, Италии): учеб.пособие (2-е изд.: доп.). 2016. М.: МГИМО-Университет. 177 С.
3. BP Statistical Review of World Energy 2019. Available at: https://www.bp.com/content/dam/bp/business-sites/en/global/corporate/pdfs/energy-economics/ statistical-review/bp-stats-review-2019-full-report.pdf (data of access: 02.04.2020).
4. UNCTAD, World Investment Report 2019: Annex Tables. Available at: https://unctad.org/en/PublicationsLibrary/wir2019_en.pdf (date of access: 21.04.2020).
5. American Enterprise Institute and Heritage Foundation, China Global Investment Tracker, January 2020. Available at: https://www.aei.org/china-global-investment-tracker (date of access: 21.04.2020).
6. Dunning J.H. The Eclectic (OLI) paradigm of international production: Past, present and future // International Journal of the Economics of Business. 2001. № 8 (2) P. 175.
7. Mathews J.A. Dragon multinationals: New players in 21st century globalization // Asia Pacific Journal of Management. 2006. № 23 (1). P. 8.
Keywords: China, Russia, energy, investment cooperation, energy security
