Турецкий гамбит
Кто только не мечтает завязать на себе газовый узел с тех пор, как Европа расфрендила Россию. В июле 2022 г. председатель правительства Испании П. Санчес заявил, что королевство может стать газовым хабом для Европы. Через три месяца у берегов страны из-за нехватки регазификационных терминалов скопились десятки танкеров-газовозов. Заместитель министра нефти Ирана А. Асадзаде заявил, что Иран может использоваться для транзита газа в страны Персидского залива. Но для этого кому-то придется полностью построить транспортную и сопутствующую инфраструктуру. Альтернативой России и Китаю в АТР хочет стать Канада, намеревающаяся поставлять газ в азиатские страны, а также в Европу. И, конечно, Турция. После того, как она ответила согласием на официальное предложение, нюансы стали не важны. Но от того, что на нюансы перестали обращать внимание, они никуда не исчезли.
Создание газового транспортного узла на территории пока дружественной Турции означает стремление продать европейцам скомпрометированный в их глазах российский газ по новым трубопроводам. А значит, первая задача будет заключаться в строительстве новых трубопроводов. Сегодня российский газ поступает в Турцию по двум МГП: «Голубому потоку» мощностью 16 млрд м3
в год и «Турецкому потоку», мощностью 32 млрд м3 в год. Последний разделен на две почти равных по объемам перекачки газа нитки. Газ первой предназначен для нужд самой Турции, второй – для поставок в страны Южной и Юго-Восточной Европы. Эти две нитки можно считать частью нереализованного «Южного потока», мощность четырех ниток которого должна была составить 63 млрд м3, а маршрут планировалось проложить через Черное море от российского до болгарского побережья и дальше на север Европы. Если предположить, что строительство трубопроводов для турецкого газового узла будет основываться на заделах для «Южного потока», то и мощность должна быть не меньше.
Такое строительство потребует современных технических решений и соответствующей технологической оснащенности. В частности, сложности могут возникнуть с подводной укладкой труб. «Турецкий поток» и «Голубой поток» прокладывались судном-трубоукладчиком Audacia на мелководье и Pioneer Spirit в глубоководной части. Оба принадлежат швейцарской Allseas. Есть опыт строительства российскими судами «Северного потока-2». Но Черное море значительно глубже, чем Балтийское, а укладка труб была выполнена в основном судном «Фортуна», предназначенным для работы на небольших глубинах, «Академик Черский» использовался как запасное судно, проложив 19,74 км из 130,78 км. В последние годы Россия поднаторела в строительстве трубопроводов, и решение подобных проблем, вероятно, найдется. К тому же технические вопросы – меньшее препятствие, чем политические.
Даже при условии, что наряду с одновременной реализацией других дорогостоящих нефтегазовых и ненефтегазовых проектов на постройку трубопроводов смогут найти средства, а российский трубоукладчики справятся с технической стороной дела, что будет дальше? Российский газ потечет по новым трубам прямо в ГТС счастливых европейских покупателей? К слову, газотранспортную систему от турецких границ до своих потребителей и инфраструктуру по приему газа европейские страны должны будут построить самостоятельно.
Эксперты сходятся во мнении, что востребованность российского газа определяется не маршрутом его перекачки, а политической ситуацией и нет никакой разницы, пойдет газ по «Северному потоку-2», будь он цел, или по новым трубам через Турцию, если этот газ – российский.
В свое время, когда отношение к российским энергоносителям было более лояльным, ЕС не дал ход проекту «Южный поток», поэтому вероятность, что его аналог поддержат сейчас, стремится к нулю. Чехия уже обратилась к странам ЕС с просьбой не закупать российский газ, который поступит через трубопроводы нового хаба. Против, конечно, и США, напомнившие Турции о возможных санкциях за сотрудничество с Россией.
Кроме того, на строительство трубопроводов уйдет не один год, а газ европейцам нужен сегодня. Вся европейская энергетическая политика построена на том, чтобы свести к минимуму роль углеводородов и год за годом эта зависимость будет снижаться, какой останется доля газа в энергобалансе европейских стран к моменту окончания строительства турецкого хаба? Будет ли она достаточной, чтобы окупить этот проект?
Учитывая риски потенциального спроса и вероятность невозврата инвестиций, руководство «Газпрома» заявляет, что этот проект все равно более привлекателен, чем восстановление поврежденных МГП. Это недальновидность или гамбит? Вероятно, дело здесь не только в трубопроводах, но в возможности формировать цену на газ. Турция уже сейчас завязывает на себе газовые потоки (из России, Азербайджана), а в перспективе может подключить газопроводы из других ближневосточных стран. Дополнительные мощности по перекачке российского газа превратят страну в очень крупный распределительный центр, способный формировать ценовую политику на газовом рынке и диктовать условия всем участникам проекта, включая, конечно, и Россию.
