К 2030 г. Россия может потерять 20 % добычи. Такой прогноз сделали аналитики консалтинговой компании «Яков и Партнеры», проанализировав российский рынок нефтесервисных услуг. Цифра, выведенная экспертами, кажется большой, а год – далеким. В 2014 г. российские компании впервые столкнулись с необходимостью развивать проекты по производству собственного оборудования, способного заместить попавшее под санкции иностранное.
За прошедшие девять лет многое изменилось, но, в основном, в количественном отношении. Отраслевые министерства часто говорят о появляющихся разработках, финансировании российских проектов и выводе их на уровень промышленного производства. В Минэнерго утверждают, что уже сформированы предложения по дополнению плана по импортозамещению более чем из двадцати позиций, «работы ведутся по всему технологическому спектру, в частности, проводятся испытания комплекса установок для ГРП, протестировано оборудование для геологоразведки, ведутся разработки комплекса внутрискважинного оборудования, применяемого при строительстве морских скважин». Заместитель главы Минпромторга М. Иванов сообщил, что в 2022 г. был сформирован перечень критических технологий, оборудования и комплектующих, востребованных в отрасли. «Из обозначенных семидесяти позиций более тридцати уже производятся в России серийно, порядка десяти – поддерживаются по имеющимся механизмам. Перечень включает сейсмокабели, сейсмические пневмо- и виброисточники, телеметрическое оборудование, а также ряд позиций по компонентной базе».
Но, несмотря на предпринятые шаги, импортозависимость до сих пор остается крайне высокой. В одном из наиболее перспективных секторов – шельфовом – использование иностранного оборудования доходит до 90 %. В морской сейсморазведке эта цифра доходит до 70 %, суда обеспечения зависимы от импорта на 80 %, добычное оборудование и плавучие буровые установки – на 90 %. Кроме того, 52 % рынка технологий для ГРП представлено европейскими компаниями, а отечественное оборудование составляет менее 1 %. На долю европейских производителей приходится 56 % рынка технологий измерения и исследований во время бурения, рынок роторно-управляемых систем в России зависит от импорта на 100 %.
В чем причина того, что почти за десять лет упорной работы импорт все еще играет ведущую роль? В какой-то степени это можно объяснить лояльностью первых санкций и тем, что великая четверка нефтесервисных компаний продолжала работать в России, так или иначе получить необходимое оборудование или технологии было возможно. Остроту вопросу придали события прошлого года, сегодня очевидно, что из иностранного можно получить только оборудование, произведенное в Азии, то, что оно не всегда может заменить европейское, тоже очевидно. Нефтесервисное оборудование можно эксплуатировать годами, оно морально устаревает, будущие поколения превосходят его по эффективности, но оно продолжает функционировать. А там, глядишь, и санкции ослабят, а то и вовсе отменят, ведь российский рынок сбыта для европейских нефтесервисных компаний был премиальным и они не меньше российских заинтересованы в сотрудничестве (прямое доказательство тому – увеличившиеся на четверть доходы компании SLB, оставшейся в России). Но вряд ли можно на это рассчитывать.
Приводя мнение аналитиков «Яков и Партнеры» издание Коммерсантъ отмечает, что текущих остатков высокотехнологичного оборудования может хватить на два-три года, а сокращение доступа к нему приведет к уменьшению объемов бурения.
С этим мнением не согласны аналитики Центра развития энергетики, которым представляется, что «российские нефтекомпании, несмотря на санкции, смогут получить необходимое оборудование из дружественных стран».
Аналогичное мнение высказывает президент Национальной ассоциации нефтегазового сервиса В. Хайков, он считает, что «значительное падение добычи вряд ли произойдет, но из-за постоянного ухудшения запасов будет расти ее себестоимости, будет крайне сложно ее наращивать без передовых технологий, а их будет практически невозможно создавать без должных усилий государства, которых сейчас явно недостаточно».
Издание RBC приводит данные, согласно которым объем проходки бурения к 2030 г. вырастет до 28 млн м, а количество пробуренных скважин – до 16,1 тыс, что потребует увеличения и обновления парка бурового оборудования: 40 % действующих буровых установок уже сегодня считаются устаревшими.
Чтобы нивелировать возможные последствия санкций, избежать потерь добычи и подтянуть нефтесервис, эксперты отрасли предлагают разные меры, основная из которых –государственная поддержка, в первую очередь, конечно, финансовая. Она была бы возможна несколько лет назад и тем более в период первой волны санкций, когда цена на нефть редко опускалась ниже 100 долл. за баррель, но вряд ли возможна сегодня. Согласно данным Минфина, за январь–февраль 2023 г. нефтегазовых доходов в бюджет собрано на 46,4 % меньше, чем годом ранее. До запланированного на месяц базового уровня, т.е. поступлений, минимально необходимых Минфину для обеспечения расходов бюджета, не хватило 148,6 млрд рублей. Государство, вынужденное продавать резервную валюту, чтобы компенсировать выпавшие доходы, вряд ли будет инвестировать в нефтесервис.
