СП: баланс приоритетов
Совместные предприятия в нефтегазовой, как и в любой крупной отрасли промышленности, это способ получить выгоду сторонами-участницами там, где она невозможна, если действовать по одиночке. Для одних это возможность монетизации ресурсов, для вторых – обеспечение энергобезопасности своей страны, для третьих – увеличение доли на рынке, для четвертых – возможность получить технологии, и для всех – увеличение прибыли. За редким исключением все крупные мировые проекты – это коллективный интернациональный труд.
В России, с ее огромными ископаемыми богатствами и не столь внушительными технологическими достижениями, международные проекты можно считать отличным решением вопросов, связанных с нестандартными условиями освоения нефтегазовых месторождений. Но два года назад ситуация изменилась. Иностранные инвесторы ушли с российского рынка и бремя финансовой ответственности за реализацию крупных проектов легло на российские компании, которые лишились не только партнеров, но и доступа к технологиям, что поставило под вопрос реализацию одних проектов и отодвинуло на неопределенную перспективу ход развития других.
Формирование (или необходимое пополнение) собственного технологического фонда требует немалого времени, на этом фоне по-особенному привлекательным выглядит участие в международных проектах за рубежом.
В сфере топливно-энергетического комплекса крупные СП концентрируются в основном в области атомной энергетики.
Так, в начале августа стало известно о намерении Индии и России создать СП для производства ядерного топлива. Сегодня страны работают над договором о поставках топлива и основных компонентов для новых энергоблоков крупнейшей в Индии АЭС «Куданкулам», являющейся флагманским российско-индийским проектом.
«Росатом» в настоящий момент занят сооружением тридцати девяти энергоблоков в десяти странах. К ним относится крупный проект строительства четырех блоков для турецкой АЭС «Аккую», большую часть оборудования и высокотехнологичной продукции на которую поставляют российские предприятия. В Венгрии российская госкорпорация строит АЭС «Пакш-2», в Бангладеш – АЭС «Руппур», в Китае – атомные станции «Сюйдапу» и «Тяньвань», в Египте – АЭС «Эль Дабаа».
В сфере гидроэнергетики соглашения о совместной работе достигнуты между «РусГидро» и Южным Суданом. Российская компания реализует 35 проектов в 15 странах, охватывающих также атомную энергетику и отрасль СПГ.
Если в гидро и атомной энергетике в зарубежные проекты российская сторона вкладывается технологически, то в нефтегазаовой отрасли дело обстоит иначе. Как правило, СП локализуются там, где ссебестоимость добычи ниже. В частности, баррель нефти на месторождениях Ирака стоимость варьируется в пределах двадцати долларов, в то время как в России может доходить до пятидесяти долларов. Сегодня одно из крупнейших месторождений страны, Бадра, разрабатывает российская «Газпром нефть» совместно с малайзийской, корейской и турецкой компаниями.
ЛУКОЙЛ вместе с итальянской Eni участвует в СПГ-проекте в Конго. Инвестиции в иностранные производства выглядят целесообразно, учитывая, что все российские проекты, связанные со сжиженным природным газом, попали под санкции. Однако эксперты советуют подождать и все-таки вкладыватья в отечественныые производства, аргументируя это тем, что отрасль СПГ первой выйдет из под санкционных ограничений в случае улучшения геополитической конъюнктуры.
Технологии, связанные со строительствогм производств по сжижению природного газа, традиционно заимствовались за рубежом, что ставило предпрятия в сильную зависимость от иностранного партнера. Так произошло, например, с комплексом в Усть-Луге, где после ухода основного поставщика оборудования, компании Linde, проект остановился. Однако «Газпрома» недавно объявил о новых поставщиках оборудования из числа отечественных производителей.
Для российских компаний целью создания совместных предприятий с иностранными было технологическое обеспечение проектов. Часто приходилось слышать, что вклад с российской стороны в тот или иной современный высокотехнологичный проект – это деньги и стройматериалы. Лишившись доступа к западным технологиям и не находя соответствующих аналогов у производителей в АТР, компании вынужденыобходиться силами отечественных разработчиков. Это касается не только реализации проектов внутри страны, но и совместных предприятий за рубежом.
Совместные проекты на территории другого государства не затрагивают санкции, они предоставляют доступ к инвестициям и ресурсам. Но главное, почти все они локализуются в странах технологически менее продвинутых, чем Россия, и российские компании идут в них как технологический партнер. Однако есть и другая сторона.
За лестным статусом «технологического партнера» стоит не наличие лучших технологий у России, а ограниченные финансовые возможности иностранных участников СП. Кроме того, приходя в тот же Ирак, где добыча в разы дешевле, чем, например, на месторождениях Сибири, российские компании утрачивают необходимость вкладываться в НИОКР, ведь и природные условия, и сам процесс добычи на Ближнем Востоке не требуют высокотехнологичных решений.
