Механизм государственного регулирования предусматривает создание и совершенствование экономических институтов, в том числе в топливно-энергетической сфере. C одной стороны, этого требуют объективные реалии. С другой – современное состояние ведущих западных промышленно развитых экономик, которые обеспечивают нестабильное равновесие на мировом нефтегазовом рынке, а также способствуют усилению позиций крупнейших компаний. Большинство таких компаний в России являются вертикально интегрированными корпорациями, осуществляющими свою практическую деятельность в топливно-энергетическом секторе.
Размеры подобных вертикально интегрированных структур с позиции институционализма предполагают отраслевое регулирование на правительственном уровне, благодаря которому должны снижаться издержки производства, расти объемы государственных заказов, а также возрастать платежеспособность населения, что чрезвычайно важно для достижения стабильного экономического роста. Такая ситуация предполагает регулирование совокупного потребительского спроса. В частности, жители страны должны обладать необходимыми финансовыми ресурсами не только для покупки нужного автомобиля, но и для его обслуживания, ремонта, заправки топливом определенной торговой марки и т.п.
Регулирование экономики представляет собой сложный механизм, затрагивающий все отрасли и сферы человеческой деятельности. Стабильность вектора развития страны дает уверенность участникам хозяйственной деятельности в дальнейшем институциональном совершенствовании элементов механизма государственного регулирования, направленного на улучшение условий для жизни людей и ведения бизнеса. Доверие населения к избранному правительственному курсу закладывает фундамент для успешной реализации намеченных планов социально-экономического развития страны, в том числе в энергетической сфере.
Несмотря на комплексность и масштабность задач, стоящих перед отраслевым государственным регулированием, действия правительства РФ должны быть предсказуемы и конкретны. Повышение качества государственного регулирования отечественного НГК напрямую взаимоувязано с увеличением отдачи от использования энергетического потенциала, составляющего основу российской экономики. Нивелирование амплитуды колебаний экзогенных и эндогенных потрясений задает определенный вектор стабильного развития НГК, позволяющий находить пути решения большинства возникающих внутриэкономических вопросов. Сбои и недочеты в механизме функционирования НГК должны корректироваться в первую очередь институциональными средствами за счет государственных нормативных актов и программ развития, заключенных международных договоров с различными странами и энергетическими организациями, в частности с ОПЕК.
Необходимость структурных изменений в экономике России, направленных на укрепление позиций отечественных предприятий, невозможна без решения стратегических задач по выводу НГК на качественно новый высокоэффективный этап развития, чему способствует благоприятная институциональная среда. В свою очередь, будучи двуединым процессом, в качестве обратных связей отечественные предприятия топливно-энергетического комплекса повышают стабильность и устойчивость внутренней институциональной среды к постоянно возникающим вызовам и внешним угрозам.
Благоприятная институциональная среда в нефтегазовой сфере придает дополнительный импульс процессу бесперебойного снабжения населения углеводородным продуктом при относительно невысокой чистой прибыли компаний, благодаря чему российский потребитель получает право на покупку продукции по более низким ценам по сравнению со странами ЕС или Северной Америки. В данном случае задача правительства РФ сводится к недопущению углеводородного дефицита, даже в условиях возможных чрезвычайных ситуаций, а также к сохранению окружающей среды в районах добычи и транспортировки. Это обусловлено тем, что институционализм предполагает тесную взаимосвязь всех элементов экономической системы с окружающей человека действительностью. Так, у многих жителей Иркутской области остался в памяти 2006 г., когда ОАО «АК Транснефть» планировала осуществить маршрут строительства магистрального нефтепровода высокого давления «Восточная Сибирь – Тихий океан» по дну Байкала, который входит в список всемирного природного наследия ЮНЕСКО и содержит 80 % российских запасов пресной воды. Под давлением общественности планы строительства нефтепровода меняли дважды: сначала – вдоль берега, а впоследствии он был передвинут севернее на 40 км от береговой линии Байкала.
Вопрос о размерах влияния федерального центра на крупнейших игроков нефтегазового рынка с точки зрения решения собственных внутригосударственных задач не имеет однозначного ответа. НГК как системообразующая отрасль в настоящий момент представляет собой сложный симбиоз взаимодействия отдельных ведомств и крупного капитала, в результате чего эффективность принимаемых управленческих решений не всегда может соответствовать условиям институциональной среды. Так, экономический эффект централизованного регулирования НГК значительно ослабевает при недостаточном внимании государства к развитию транспортной и социальной инфраструктур, позволяющих существенно сократить затраты предприятий, увеличить оборот капитала, а значит, и повысить общую выручку. Это особенно важно для труднодоступных районов Сибири и Дальнего Востока, чрезвычайно богатых полезными ископаемыми и энергетическими ресурсами.
Вариативность институциональных методов, форм и инструментов государственного регулирования НГК заставляет правительство РФ не только искать их оптимальное сочетание, но и заниматься поиском новых возможностей повысить эффективность функционирования энергетического сектора страны. Учитывая стандартизацию отдельных законодательных требований в соответствии с мировой практикой, следует подчеркнуть, что излишние забюрократизированные нормативно-правовые барьеры являются фактором, сдерживающим устойчивое развитие НГК. Однако это не исключает возможность внесения изменений в нормативные акты, регламентирующие стандарты качества конечной продукции и технологические требования к производителям. А наличие конкурентной среды, предполагающей равный доступ к административным и природным ресурсам, будет способствовать созданию благоприятных условий для ведения бизнеса.
Качество государственного регулирования НГК определяется экономическим эффектом от принимаемых правительственных решений. Взвешенные институциональные действия по стабилизации и развитию энергетического комплекса, особенно в кризисный период, позволяют избежать системных ошибок и направлены на совершенствование механизма функционирования нефтедобывающего сектора страны. Положительная экономическая динамика должна быть обусловлена не только благоприятным ценовым фактором мирового нефтегазового рынка, позволяющим осуществлять высокозатратные инвестиционные проекты в различные сферы хозяйства, например в строительство Крымского моста, но и конкретным централизованным влиянием на национальный НГК, повышающим эффективность его функционирования на всех уровнях. Следует учитывать и необходимость определенной «прозрачности» работы отечественного энергетического сектора для населения РФ, которая укрепит доверие людей к институтам государственной власти и проводимой экономической политике, а также для потенциальных отечественных и зарубежных инвесторов, особенно в условиях продолжающейся санкционной политики со стороны ряда западных стран.
Кроме того, государственная поддержка проектов частной предпринимательской инициативы, в т.ч. в нефтегазовой сфере, способна внести значимый инновационный вклад в оптимизацию отраслевого механизма функционирования. Институциональное содействие стартапам, направленным на модернизацию национального производства, обеспечит переход на качественно новый уровень социально-экономического развития России. Такая экономическая политика будет способствовать также возвращению отечественного капитала, вывезенного за рубеж в конце ХХ – начале ХХI вв. Деофшоризация экономики, проводимая в России в рамках действия федерального закона «Об амнистии капиталов», как его широко анонсировали в СМИ, дальнейшие институциональные преобразования являются важным вектором в развитии экономики Российской Федерации, включая НГК, что позитивно скажется на динамике национальных макроэкономических показателей.
Вопрос качества отраслевого централизованного регулирования напрямую связан с правовыми рамками, обеспечивающими стабильность функционирования НГК, следование четко выстроенной стратегии развития, отсутствие противоречий между различными законодательными и нормативными документами. Инвесторы должны быть уверены в сохранности капиталовложений и защите прав собственности. Однако эффективность экономических преобразований целесообразно определять не только ростом объемов производства и притока капитала в отрасль, но и улучшением институциональной среды и повышением уровня жизни населения РФ. В свою очередь, ресурсные возможности НГК необходимо в полной мере задействовать для усиления экономической мощи государства, увеличения числа рабочих мест, проведения структурной перестройки экономики и социальных преобразований. А растущие мировые цены на энергоносители дают право и государству, и нефтегазовым компаниям воспользоваться предоставленным конкурентным преимуществом и решать накопившиеся за время последнего экономического кризиса внутрисистемные вопросы.
Государство, прежде всего в лице правительства РФ и прочих исполнительных органов власти, должно нести полную ответственность за избранный экономический курс, способы его реализации и конечные результаты деятельности. Население страны должно с доверием относиться к принимаемым централизованным решениям, что предполагает их открытость и обязательное ознакомление жителей с итогами работы как экономики в целом, так и ее отдельных отраслей в частности. Для НГК такая открытость возможна различными способами, в том числе путем издания официальной ежегодно публикуемой информации с общедоступными и не относящимися к секретным данными: объемы производства, планируемые действия по газификации населенных пунктов, преференции для населения, заключение контрактов, внутренняя ценовая политика и т.д.
Если рассматривать практическую составляющую, то в прагматичном государственном регулировании нуждаются и сами нефтегазовые компании. В большей степени это относится к созданным относительно недавно и занимающим незначительный сегмент углеводородного рынка предприятиям. В меньшей – к сформировавшимся крупным отраслевым игрокам, способным внедрять наиболее современные достижения научно-технического прогресса и вкладывать значительные финансовые ресурсы в перспективные инвестиционные проекты.
Современные тенденции российской экономики показывают, что нефтегазовый комплекс, ставший, по мнению некоторых ученых, «дойной коровой» федерального бюджета, не в полной мере справляется с ростом государственных расходов. Их секвестирование, начавшееся в 2015–2017 гг., обусловленное не только падением мировых цен на энергоносители, но и влиянием внешнеполитических факторов, вызывает неоднозначную реакцию в обществе, так как населению достаточно сложно привыкнуть к сокращению государственных расходов на социальную сферу. Первоочередные задачи НГК как основного источника доходов федерального бюджета страны состоят в обеспечении энергетической безопасности России, в формировании бесперебойно функционирующей экономики, обеспечивающей устойчивый экономический рост и уровень жизни населения, в выполнении международных договоров.
Международные торгово-экономические отношения между государствами должны проходить в рамках сотрудничества путем подписаний взаимовыгодных контрактов. В условиях глобализации рынков, в т.ч. энергетического, признаки стагнации экономической системы в отдельно взятом локальном регионе вполне могут распространиться за его пределы. В результате снижение общественного спроса на выпускаемую продукцию может оказаться весьма значительным и затронуть мировую экономику в целом.
Современная глобальная экономика с ее чрезвычайно раздутым финансовым сектором ориентирована на стратегические интересы не только отдельных государств, но и на крупнейшие транснациональные корпорации, которые пытаются диктовать свою волю правительству. К числу таких корпораций относятся нефтегазовые компании, банки, корпорации, выпускающие синтетические материалы, бытовую химию, продукты питания, удобрения и т.д. Основным импортером в области нефти и газа являются США, чья экономика значительно зависит от конъюнктуры на внешнем энергетическом рынке. Соответственно, потребительский спрос может существенно скорректироваться в связи с выпуском на рынок новых или сокращения объема производства традиционных товаров.
Стабильный рост расходной части бюджета, с которым связано устойчивое развитие любой страны, в нефтегазовых государствах происходит преимущественно за счет экстенсивного увеличения добычи углеводородного сырья. В условиях современной ценовой динамики и внешнеэкономической конъюнктуры экспорт непереработанных нефтегазовых ресурсов обеспечивает незначительные темпы роста, что, несмотря на начавшуюся структурную перестройку производства, и продемонстрировала экономика России в 2017–2020 гг., когда данный показатель составлял в среднем около 2 %.
В период кризисных явлений, в том числе вызванных западной санкционной политикой в отношении РФ, государственное регулирование призвано стабилизировать экономическую ситуацию в стране, а в некоторых случаях – придать дополнительный импульс развитию военно-промышленного комплекса в качестве фактора, позволяющего снизить политические риски. И здесь напрямую прослеживается связь ВПК с нефтегазовой отраслью. Сложная международная обстановка требует охраны стратегически значимых нефтегазовых ресурсов, особенно в Арктической зоне, благодаря которым на протяжении длительного периода времени Россия будет считаться крупнейшей энергетической державой и успешно конкурировать с ведущими мировыми экономиками, что предполагает существенные расходы на оборону. С исторической точки зрения только в последние два десятилетия произошло несколько крупных военных конфликтов, особенно на Ближнем Востоке (Ирак, Ливия, Йемен, Сирия и ряд других стран) в основе которых лежит стремление установить контроль над крупными месторождениями.
В России с ее колоссальными природными богатствами защита политического и экономического суверенитета в институциональном аспекте рассматривается через призму укрепления обороноспособности страны, модернизации ее вооруженных сил, что является чрезвычайно важным фактором отстаивания национальных интересов, в том числе в нефтегазовой сфере. Опыт американской системы защиты национальных интересов наглядно показал, что благодаря крупным государственным расходам на оборону, которые еще в 2017 г. достигли рекордной отметки в 622 млрд долл.[1], можно успешно контролировать не только политические режимы отдельных стран, но и их экономику, в том числе значительное количество нефтегазовых потоков по всему миру.
Стратегическое значение нефтегазовой отрасли в обеспечении энергетической безопасности РФ предполагает совершенствование механизма регулирования НГК, являющегося составной частью всего экономического механизма и опосредованно затрагивающего все сферы человеческой жизни. Помимо высококвалифицированного и компетентного кадрового состава, для функционирования энергетического сектора страны необходимо институциональное разграничение обязанностей между государством и отраслью: если федеральный центр обеспечивает стабильный приток доходов в бюджетную систему, то в отраслях – столь же эффективно должны расходоваться выделяемые и зарабатываемые денежные средства. Поэтому развитие двусторонних каналов связей между государственными органами и бизнесом будет способствовать оздоровлению российской экономики и благоприятствовать улучшению деловых отношений, в том числе с зарубежными партнерами.
Своеобразным индикатором данного процесса является повышение уровня жизни населения России за счет улучшения качества регулирования социальной сферы. Неэффективные и нецелевые расходы становятся своего рода дестабилизирующим экономическим фактором, сказывающимся, в частности, и на индивидуальных налоговых поступлениях. Налоги, собираемые с населения, поступают в бюджет в больших размерах в период повышательной фазы цикла и благоприятного социального климата. С другой стороны, они сокращаются, иногда весьма существенно, в период понижательной фазы и роста социальной напряженности в обществе.
Покупательная способность потребителей, т.е. уровень заработной платы в совокупности с рентой, капитализированным процентом и прочими доходами, находится в прямой зависимости от институционального изменения налоговой составляющей, а значит, и всех доходов консолидированного бюджета страны. Если доходы бюджета увеличиваются, то обычно прибыли ведущих корпораций растут в большей степени, чем доходы населения, а следовательно, вновь происходит рост налоговых поступлений в бюджеты всех уровней. Данная ситуация возможна при условии, что в структуре бюджетных доходов налоги занимают существенную долю, а также если институциональная роль государства в осуществлении экономической деятельности значительна. Таким образом, стабилизация экономических и политических факторов увеличивает занятость, снижает безработицу на рынке труда, благоприятствует повышению доходов населения страны.
Отечественный НГК в силу высоких окладов относится к отраслям, где нет дефицита рабочей силы, как занятых непосредственно на нефтегазовых месторождениях, так и управленческого персонала. Здесь необходимо учитывать, что работа в нефтегазовом секторе экономики далека от идеальных условий, так как часто осуществляется в местах с суровым климатом, при фактически ненормированном рабочем дне, в удалении от семьи и культурных центров, особенно у вахтовиков. В условиях медленного, но неуклонного роста цен на углеводородный продукт на внутреннем рынке энергетические корпорации имеют возможность фактически монополизировать прибыли и соответственно повышать размеры окладов и других денежных выплат своим сотрудникам.
Высокая заработная плата нефтяников и газовиков служит важным внутриотраслевым мотивирующим фактором. Однако она играет также дестабилизирующую роль в элементе ценообразования для отечественных потребителей в целом на продукцию топливно-энергетического сектора экономики. Вследствие значительного спроса на нефтепродукты высокая заработная плата, бонусы топ-менеджеров и дивиденды акционеров зачастую ложатся на конечного потребителя, что является одной из причин превышения внутренних российских цен на углеводороды над средними по отдельным нефтедобывающим странам, прежде всего Ближнего Востока. Благодаря этой особенности крупные вертикально интегрированные энергетические компании усиливают свое влияние на рынке. Стабильный спрос в условиях жесткой эластичности цен на углеводородный продукт и относительно слабой работы соответствующих государственных институтов, позволяет придерживаться избранной поведенческой и ценовой стратегии. Это приводит к тому, что и при падении мировых цен на нефть, и при их росте цены на бензин и дизельное топливо в России только повышаются, т.е. действует своеобразный эффект храповика, что с научной точки зрения не поддается никакому логическому объяснению.
Стоит отметить, что деятельность таких государственных институтов как Федеральная антимонопольная служба РФ, Счетная палата РФ, Контрольно-ревизионное управление при Министерстве финансов РФ, Федеральная налоговая служба и др. в отношении внутреннего ценообразования на энергетический продукт, а также в отношении эффективности расходования бюджетных ресурсов, средств Резервного фонда и ФНБ вызывает вполне обоснованные вопросы у населения в плане осуществления возложенных на них функций. Однако здесь интереснее другое: несмотря на обвальное падение мировых цен на нефть в 2018–2021 гг., произошло укрепление позиций самих нефтегазовых компаний и стабилизировалось их положение в структуре российской экономики, что свидетельствует об усилении монополизации в отечественном НГК.
Менеджмент в нефтегазовом секторе экономики в основном ориентирован на максимизацию прибыли от сложившейся конъюнктуры, а значит, зависимость между заработной платой и ценообразованием является высококоррелируемой в период повышательной фазы цикла. Если речь идет о крупных компаниях с государственным участием, например ПАО «Газпром», ПАО «НК «Роснефть», то поступление дополнительных нефтегазовых доходов происходит за счет потребительского сектора и заключенных внешнеторговых сделок. В относительно небольших частных структурах, занятых разработкой малых месторождений и в основном ориентированных на локальные рынки, собственники и акционеры, как правило, не имеют дохода от экспортных операций, но тем не менее получают прибыли выше среднерыночных. Последующее повышение трудовых доходов не означает соразмерное увеличение выручки предприятий, соответственно, может наблюдаться отрицательная динамика в отношении уровня дивидендных выплат.
Правительство РФ не заинтересовано в конфликтах между корпорациями и сотрудниками, затрагивающих внутреннюю среду фирм. Это может послужить серьезным институциональным препятствием на пути достижения государственных и корпоративных интересов и снизит эффективность функционирования как отрасли, так и экономики страны в целом. В частности, повышение цен на энергоносители на внутреннем рынке служит побудительным мотивом к обоснованным требованиям работников об увеличении заработной платы, включая сопряженные сферы, например в нефтехимической промышленности или в сфере автомобильных пассажирских и грузовых перевозок, что способно спровоцировать усиление инфляции.
При высоком спросе на выпускаемую продукцию антиинфляционное регулирование может осуществляться более эффективно, чем только повышение окладов рабочим и управляющему персоналу, в том числе работникам нефтегазовой сферы. В этом случае внимание целесообразно переключить на исполнение трудового законодательства и усиление влияния государственного регулирования применительно к ценообразованию на углеводородный продукт на внутреннем рынке. Так, снижение цен на отдельные энергоносители, в первую очередь на бензин, позволит неэнергетическим предприятиям сократить издержки на 1 рубль выпускаемой продукции либо выплачивать более высокие дивиденды акционерам, а населению – повысить покупательную способность, т.е. собственные сбережения и инвестиции. Для нефтегазовых же компаний такая политика обеспечит сохранение их структуры и доли в энергетическом сегменте рынка.
Ценообразование в нефтегазовом секторе должно исключать возможность сговора между крупнейшими компаниями, так как это в значительной мере влияет на изменение цен в остальных секторах, инфляцию в стране и амплитуду спроса. Поэтому для нефтегазовых компаний, обеспечивающих энергетическую безопасность России, необходимо динамичное устойчивое развитие и постоянный социально-экономический и политический мониторинг. Крупнейшие предприятия с институциональной точки зрения заинтересованы в стабильности внешней и внутренней среды и реализации собственных перспективных проектов, поскольку изменение текущего распределения политических сил может поставить под угрозу безопасность их функционирования.
Зачастую руководители нефтегазовых компаний считают государственное регулирование вынужденной мерой в период экономического кризиса или падения цен на углеводороды на мировом энергетическом рынке, а в остальное время, по их мнению, происходит нарушение принципа свободного предпринимательства «laissez-faire». Вся история нефтегазовой отрасли показывает пример постоянного поиска компромиссных решений между государством и нефтегазовыми компаниями. Дж. Ю. Стиглиц, рассуждая о причинах глобального финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг., отмечал: «Трудности усугубляются тем, что многие развивающиеся страны взяли на себя определенные обязательства, присоединившись к соглашениям о свободной торговле, двусторонним инвестиционным соглашениям и Всемирной торговой организации (ВТО), которые сделали священную корову из политики рыночного фундаментализма, а это еще больше ограничило их способность регулировать финансовые институты и механизмы, управлять потоком капиталов и защищать себя от последствий протекционизма на финансовых рынках». Утрата экономической независимости стала бы для данных компаний крупным просчетом в собственной политике.
Состояние современного российского рынка нефтепродуктов далеко от условий цивилизованных рыночных отношений и конкурентного ценообразования. В конечном счете государственное регулирование должно быть направлено на удовлетворение интересов населения России, а не только отдельных вертикально интегрированных структур. Вместо выполнения возложенных на регулирующие государственные органы действенных полномочий они зачастую становятся ключевым средством для решения возникающих внутриотраслевых вопросов, которые на общем фоне внутренней деловой среды выглядят как сращивание интересов государства и крупного бизнеса, не позволяющее конкурировать на равных другим игрокам.
На протяжении длительного периода времени государство во главу угла ставило увеличение доходов консолидированного бюджета страны за счет экстенсивного роста добычи отечественных нефтегазовых ресурсов. Российская институциональная модель государственного регулирования НГК в совокупности со специфичным предпринимательским климатом кажется зарубежным инвесторам неэффективной и не слишком понятной стороннему наблюдателю, а действующие регулируемые федеральным центром внутренние цены на энергоносители можно признать стабильными лишь с определенной долей условности.
Существовавшая до середины 2014 г. сырьевая модель развития отечественной экономики за счет внешней конъюнктуры позволяла добиваться определенного роста, осуществлять все социальные обязательства, снижать безработицу и уровень инфляции, увеличивать денежные доходы населения и т.д. Переход от сырьевой модели развития к модели страны с энергоиндустриальным статусом, сопровождающийся институциональными изменениями, затронувшими практически все стороны общественной жизни, оказался весьма сложным и на первом этапе привел к снижению реальных доходов и уровня жизни населения. Пол Крагмен считает, что «производительность – это далеко не все, однако в длительном периоде – она почти все. Возможности страны в плане долгосрочного повышения уровня жизни своих граждан почти исключительно зависят от ее способности добиваться увеличения выпуска в расчете на одного работника».
В силу ограниченности полезных ископаемых рост производительности труда имеет чрезвычайно актуальное стратегическое значение и будет способствовать в гораздо больших масштабах развитию государства. Еще представитель английской классической школы политической экономии Дж. С. Милль в начале эпохи становления нефтяной отрасли отмечал: «Там, где сама вода находится в изобилии, тем не менее энергия воды, т.е. падающая с высоты вода, применимая по своей механической силе для нужд промышленности, может оказаться весьма недостаточной по сравнению с тем, чем могли бы воспользоваться люди, если бы этой энергии было больше. Количество угля, металлических руд и других полезных материалов, извлекаемых из недр земли, еще более ограничено, чем количество земли. Они встречаются только в определенных местах, и запасы их могут истощаться, хотя в каком-либо данном районе в данное время количество их далеко превосходит возможности текущего использования, даже если они могут быть получены даром».
В период с 2018–2021 гг., когда мировые цены на нефть показали резко отрицательную динамику, российская экономика благодаря институциональным изменениям в форме заранее созданной финансовой подушки безопасности в виде Резервного фонда и Фонда национального благосостояния и прагматичному государственному регулированию смогла перенести этот этап, несмотря на незначительный спад, относительно безболезненно. Удалось не повторить ошибок прошлого, когда обвальное снижение цены на нефть после 1985 г. послужило одной из главных причин развала СССР, а в 1998 г. аналогичная ситуация привела уже к дефолту российской экономики.
История в этом вопросе преподнесла жестокие уроки не только отечественной экономике. Первоначально была выявлена неприемлемость кейнсианской модели регулирования в условиях экономического кризиса 1970-х гг. Тогда ситуацию усугубили происходившие драматические изменения на мировом нефтяном рынке, когда спрос догонял предложение, а сокращение инвестиций, обусловленное сырьевой моделью развития, низкими ценами и невысокими темпами открытия новых месторождений, способствовало существенному росту зависимости от ближневосточной нефти, которая на тот момент удовлетворяла практически две трети мирового потребления.
Представляется вполне естественным, что резкое повышение цены на углеводородное сырье может оказать сильное влияние на темпы развития ряда нефтедобывающих экономик, а для некоторых из них, главным образом импортирующих в значительных объемах энергоносители, – иметь стагфляционные последствия. Нефтяное эмбарго, введенное в 1973 г. рядом арабских стран и заключавшееся в пятипроцентном ежемесячном сокращении добычи нефти и прекращении ее экспорта в США и ряд других стран, сыграло значительную роль на международной политической и экономической арене. Следствием спровоцированного странами-экспортерами кризиса явились повышение цен на сырую нефть марки «Arabian light» с 2,9 до 11,65 долл./барр. в декабре 1973 г. и изменение геополитической обстановки на Ближнем Востоке и в мире.
В отдельные периоды ценообразование на мировом нефтегазовом рынке определяется преимущественно политическими мотивами, в то время как ввод в эксплуатацию новых крупных месторождений и иные факторы ценовой конкуренции оказывают незначительное воздействие. В результате корпорации могут объяснить рост цен компенсацией за потерянные прибыли. В остальное время удорожание углеводородного продукта может происходить в связи с повышением уровня потребления населением выпускаемого товара и увеличением финансовых затрат для его удовлетворения.
Стабильность политической обстановки в условиях трансформации мировых финансово-экономических отношений является определяющим фактором в ценообразовании в нефтегазовой сфере. Устойчивость цен на внутреннем рынке, скорректированная на незначительную инфляцию, благоприятствует проведению государственной политики, направленной на стабилизацию экономической обстановки. Выявление истинных причин инфляции позволит наиболее точно спрогнозировать объемы добычи нефти и газа в России, а верный прогноз цены на мировом рынке и заключение выгодных международных контрактов – максимизировать доходную часть федерального бюджета. Средства Резервного фонда и ФНБ необходимо направлять на покрытие бюджетного дефицита, а также эффективно инвестировать в различные отрасли внутри страны, в частности на улучшение социальной и производственной инфраструктуры в Сибири и на Дальнем Востоке.
Наблюдающийся с 2021 г. повышение мировых цен на нефть, а также начавшийся в России экономический рост способствуют укреплению девальвированной еще в 2014–2015 гг. национальной денежной единицы. Ее стабильность, помимо положительного эффекта по оздоровлению макроэкономической ситуации в стране в целом, позволяет делать более точные прогнозные оценки относительно спроса на продукцию НГК, повышать результативность менеджмента корпораций, а также заключать взаимовыгодные международные соглашения.
С другой стороны, ужесточение регулирования со стороны государства ценообразования на углеводородный продукт позволит крупным энергетическим компаниям в меньшей степени пользоваться своим доминирующим положением на внутреннем рынке. Тем самым сокращается влияние монополий, а нефтегазовые компании будут вынуждены совершенствовать технологии, повышать эффективность управления и расширять свое производство. В результате в НГК будут снижаться издержки при добыче, переработке и транспортировке углеводородов, а также произойдет увеличение объемов выпускаемой продукции при неизменном количестве первоначального сырья. Подобная интенсификация энергетического сектора самым благоприятным образом скажется не только на НГК, но и на экономике Российской Федерации в целом, поскольку интенсификация производства представляет собой ключевой момент в повышении инновационности всей хозяйственной системы.
Институциональные аспекты государственного регулирования НГК непосредственно касаются и экологической сферы. Посредством принятия соответствующих законодательных актов и нормативных документов можно добиться сокращения выбросов углекислого газа в атмосферу, внедрения новых способов очистки нефти и т.д., что в конечном счете направлено на создание здоровой среды обитания населения России. В целом институциональное ориентирование государства на общечеловеческие ценности, в том числе в такой важнейшей сфере, как экология, будет способствовать достижению лучших результатов, чем прямые переговоры с руководителями предприятий о вредных выбросах.
Важным государственным природоохранным направлением должно стать повышение ответственности за изношенность оборудования в НГК. Многочисленные катастрофы на нефте- и газопроводах, приведшие к многомиллиардным ущербам, а иногда и к человеческим жертвам, превращают это направление для крупнейших добывающих компаний в одно из стратегически значимых. Помимо экологических издержек, изношенность оборудования отпугивает потенциальных иностранных инвесторов, которые в целях снижения рисков предпочитают вкладывать капитал в сектора экономики с современными производственными фондами. Технический и технологический уровень НГК должен быть конкурентоспособным по сравнению с ведущими нефтедобывающими странами, что дает возможность в полной мере реализовать отечественный природный и промышленно-производственный потенциал.
Государственное регулирование должно определять порядок доступа иностранного капитала к разведке и разработке нефтегазовых месторождений на территории РФ, континентальном шельфе и в приграничных арктических водах. На уровне обеих палат парламента должны быть тщательным образом доработаны и приведены в исполнение законные и нормативные акты, касающиеся вопросов участия зарубежных нефтегазовых компаний в освоении углеводородных месторождений в российской зоне ответственности. Подписание взаимовыгодных международных контрактов позволит не только решать финансовые вопросы, но и увеличит загрузку существующих производственных мощностей. Сбалансированный институциональный подход по стимулированию энергетического производства, защите отечественных и иностранных инвестиций, внедрению новейших технологий даст толчок к устойчивому росту основных макроэкономических показателей.
Государственное регулирование предполагает расширение предпринимательской активности и улучшение инвестиционного климата. Благоприятная институциональная среда повышает надежность поставок энергоносителей на внутренний и внешний рынки. При этом важна согласованность действий различных уровней всех ветвей власти: взаимодополнение функций и устранение противоречий между государством и корпоративным сектором экономики является залогом формирования благоприятной деловой среды. Кроме того, преодоление структурной разобщенности позволяет относительно спокойно преодолевать кризисные явления, служит стабилизирующим фактором в обеспечении устойчивости экономической системы к возможным потрясениям.
Развитие отечественного НГК должно проходить без серьезных структурных перекосов в рамках направлений, заданных соответствующими нормативно-правовыми документами. Значительные расхождения фактических результатов с плановыми показателями будут свидетельствовать об институциональных ошибках при составлении прогнозов и слабом учете существенных факторов. Следование научно обоснованному инновационному сценарию развития поможет избежать многих возможных внутрисистемных вопросов, в полной мере способствовать достижению социально-экономических целей, в том числе в более короткие сроки перехода российской экономики на качественно иной стандарт уровня жизни населения Российской Федерации. Таким образом, улучшение институциональной среды, благоприятная конъюнктура рынка и модернизация промышленности позволят повысить качество государственного регулирования НГК и обеспечат его экономически устойчивое развитие.
