Smart Grid – это нечто большее, чем актуальная теоретическая задача, поле внедрения отдельных успешных технических решений. Это модель энергетики будущего, формирующаяся как ответ на существующие проблемы, а также как следствие развития и усложнения энергетических систем, использования IT-технологий.
Концепция Smart Grid получает все большую популярность по всему миру, становясь идеологией развития электроэнергетики не только в США и Европе, но и в развивающихся странах.
Лучшее свидетельство тому – суммы, которые выделяются на развитие Smart Grid в рамках государственных программ. По данным Международного энергетического агентства[1], до 2020 г. на развитие Smart Grid в Европе будет направлено 80 млрд. евро, в Китае – 96 млрд. евро.
При этом общий объем инвестиций (включающий инвестиции частных компаний) в эту сферу превосходит приведенные цифры в разы. Так, по оценке Memoori[2] для модернизации существующих во всем мире сетей в ключе Smart Grid потребуется $2 трлн. инвестиций. Также по оценкам EPRI[3] только в США решение лишь одной задачи по обеспечению конфиденциальности и целостности цифрового компонента интеллектуальной сети потребует $3,7 млрд. В то же время, по расчетам американских специалистов, за 20 лет использования интеллектуальных электросетей экономия может составить порядка 48 млрд. долларов (уже за вычетом инвестиций в «умные» сети). Европейские страны рассчитывают на ежегодное сбережение около 7,5 млрд. евро.
Развитие Smart Grid тесно связывают со Smart Metering – распространением систем интеллектуального учета и контроля потребления энергии. Эти системы расширяют возможности потребителя по управлению уровнем потребления. Smart Metering – одна из движущих сил развития Smart Grid, и здесь также заявлены и реализуются амбициозные программы. К 2020 г. в США планируют иметь 60 млн. интеллектуальных приборов учета, в Китае – 360 млн., 130 млн. и 63 млн. соответственно в Индии и Бразилии. В странах Европейского союза планируется довести численность «умных» счетчиков до 240 млн. к 2030 г.
В то же время, несмотря на то, что в Smart Grid и Smart Metering уже вкладываются значительные средства, опыт развития умных сетей за рубежом позволяет выявить ряд рисков, которые обозначают эксперты и активисты.
В США критика в основном связана с вопросами безопасности, в том числе влиянием на здоровье человека, а также с опасениями, что технологии Smart Metering будут использованы для увеличения прибыли компаний.
В Европе в центре обсуждений вопрос о том, представляет ли распространение интеллектуальных счетчиков угрозу неприкосновенности частной жизни.
Согласно данным Acute Technology[4], некоторые европейские суды пришли к выводу, что положения программ по внедрению интеллектуального учета противоречат Европейской конвенции о защите прав человека в части защиты прав на неприкосновенность частной жизни. Некоторые европейцы сравнивают счетчики со «шпионами».
-
Потребителей, в частности, беспокоят следующие моменты:
-
Компании могут использовать данные о привычках потребителей для изменения тарифов. Иными словами, потребитель безвозмездно предоставляет компании информацию, которая впоследствии будет использована для оптимизации стратегии продаж, для максимизации прибыли компании.
-
Информация о потребительских привычках пользователя может быть передана компаниям неэнергетической сферы, поскольку также может представлять для них ценность.
Проблема кибербезопасности в целом: не станет ли «умная» энергосистема более уязвимой для действий злоумышленников, будь то теракт или жульничество с биллингом?
Как видно, все обозначенные проблемы в целом связаны с сохранностью информации о потребителе и порядком пользования этой информации. Между тем, в данной сфере сохраняется много вопросов. В том числе относительно того, кому принадлежит информация, собираемая счетчиками. Так, опрос, проведенный среди руководителей муниципальных инфраструктурных компаний США показал, что 52% не имеют представления о том, кому принадлежат данные, получаемые со счетчиков. Мнения остальных поделились почти поровну, отражая прямо противоположные позиции (23% предполагают, что данные являются собственностью потребителя, 25% считают, что данные принадлежат компаниям, данные greentechmedia[5]).
Впрочем, в Калифорнии (США) в 2011 г. уже была начата работа по созданию правил, регламентирующих процесс передачи таких данных. Такая работа видится необходимой: без нее недоверие потребителей может оказаться серьезным препятствием для реализации Smart Metering и Smart Grid проектов.
Опыт реализации Smart Metering и Smart Grid проектов в Европе и США показывает, что доверие потребителя является условием, отсутствие которого может свести на нет все потенциальные преимущества применения передовых технологий. На одном из отраслевых сайтов приводится характерная в данном смысле история. Одна из компаний предоставляла iPad своим клиентам в рамках пилотного проекта – устройство должно было помочь потребителям отслеживать и снижать уровень энергопотребления в их домах. Некоторые люди возвращали iPad’ы, поскольку они считали, что энергетическая компания никогда не будет делать что-то даром. Они были уверены, что стоимость iPad появится в их счетах.
Помимо недоверия потребителей к энергокомпаниям в целом, этот пример демонстрирует важное отличие зарубежных рынков от российского. За рубежом убедительность компании, ее прозрачность может стать конкурентным преимуществом, фактором, влияющим на выбор потребителем компании-поставщика. О российском рынке такого сказать нельзя. Для формирования новой энергетики нужен иной механизм функционирования рынка, где у потребителя будет возможность выбирать поставщика. Без этого можно говорить об организации учета, но не о Smart Metering. Изменение возможностей потребителя, упомянутой культуры его поведения будут означать необходимость соответствующих изменений и у энергокомпаний.
Воплощение в жизнь концепции Smart Grid требует больших усилий – перехода к единым стандартам, значительных инвестиций в модернизацию существующих сетей, разработки новых технологий и оборудования. Однако главным критерием успеха усилий в этом направлении будет не объем инвестиций или число новых разработок.
Принципиальное отличие «умной энергетики» - ориентация на потребителя, превращение энергоснабжения в сервис, услугу, и на этом хотелось бы остановиться особо. Технические условия для развития Smart Grid созданы, варианты конкретных решений обсуждаемы, формы кооперации заинтересантов - разнообразны. Однако концепция Smart Grid не будет реализована, если мы потеряем из виду потребителя.
Как отмечают эксперты, установка умных счетчиков предоставляет компаниям больше информации, но не делает сеть “умнее”, пока не вовлечен потребитель. «Умная сеть» подразумевает интерактивность и постоянную двустороннюю коммуникацию. Потребитель становится частью умной сети, обладая инструментами и альтернативами эффективного расходования энергии.
Действительно, все преимущества устройств контроля потребления электроэнергии не имеют смысла, если потребитель игнорирует их, у него не сформирована культура бережного отношения к энергии. Во многом это действительно вопрос ценностей: далеко не всегда экономия может послужить источником мотивации. Что, если экономия в 8-10% в абсолютном выражении составит лишь несколько долларов? Будет ли это достаточным стимулом для изменения привычного образа жизни?
И, напротив, так ли нужны сложные приборы измерения и контроля потребления энергии, если должная культура уже сформирована?
Кроме того, различные стратегии призваны, как правило, сгладить пики потребления – но что, если прогнозируется чрезвычайное повышение потребления? В зарубежной практике известны случаи, когда компании напрямую обращались к потребителям для того, чтобы те воздержались от потребления энергии в пиковые часы в связи со сложностью ситуации.
Возможности сглаживания пиковых нагрузок являются, пожалуй, ключевым преимуществом стратегии на взаимодействие с потребителем.
Как утверждается в отчете SEDC[6], посвященном актуальному состоянию Demand Response в Европе, некоторые мощности, используемые при пиковых нагрузках, работают лишь несколько десятков часов в год. Так, в Австрии в 2004 г. 400 МВт мощностей использовались лишь 47 часов. Взаимодействие с потребителем позволяет сгладить пики энергопотребления и сократить затраты на ввод и поддержание резервных мощностей.
Именно пиковые нагрузки вынуждают инфраструктурные компании оплачивать создание генерирующих мощностей, которые задействуются в общей сложности лишь 14 дней в году.
Такие примеры демонстрируют, насколько важно взаимодействовать с потребителем, и насколько условным, в конечном счете, оказывается влияние других инструментов.
Способы, стратегии вовлечения потребителей различны. Экономия не всегда является достаточным стимулом для изменения поведения. В целом, как показывают опросы, потребителям нравится получать больше информации о собственном уровне энергопотребления, и для этого могут быть использованы разные каналы.
На более «продвинутых» потребителей ориентированы такие меры, как синхронизация с мобильными устройствами, стильный дизайн устройств контроля и управления энергопотреблением, создание специальных интернет-ресурсов.
Более консервативные потребители получают информацию о своих затратах и возможностях из рекламных компаний, буклетов и брошюр, сувенирной продукции (вплоть до магнитов на холодильник). Большую роль для этой группы потребителей играет простота и удобство использования устройств сбора информации и управления энергопотреблением.
В России уже сделаны первые шаги в деле развития Smart Grid. Реализуются пилотные проекты, заявлены масштабные программы реновации, которые облегчат реализацию концепции SmartGrid в России. Важной инициативой стала программа «Считай, экономь и плати», разработанная при поддержке Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России при Президенте Российской Федерации.
Кроме того, следует признать, что в мегаполисах развитие SmartGrid имеет больше стимулов, т.к. запрос на энергоэффективность стоит острее, и его не решить лишь за счет обновления оборудования.
Итак, что необходимо для воплощения концепции Smart Grid в России?
Во-первых, не только организационные усилия и технологические решения, но ориентация на потребителя, его потребности и возможности.
Во-вторых, новая модель рынка, в которой потребитель будет иметь возможность выбирать поставщика.
В-третьих, активная работа по разъяснению потребителей их возможностей, формирование новой культуры энергопотребления – культуры участия.
И четвертое – решение вопросов о безопасности передачи данных с учетом опыта Европы с США.
И еще один тезис, который, пожалуй, выходит за рамки обсуждения проблем электроэнергетики в России. Фокусируясь на интересах потребителя, мы должны признать, что проблемы не ограничиваются электроэнергетикой. Мы должны перейти от обсуждения Smart Grid к обсуждению возможности создания Smart Utilities в России. Обеспечение электрической энергией – лишь одна из предоставляемых услуг, наряду с поставками тепла, воды и газа. Эти ресурсы также требуют рачительного использования, и соответствующая инфраструктура в России переживает не меньшие проблемы, чем отечественная электроэнергетика.
[1] IEA, Smart Grids Technology Roadmap, 2011, http://www.iea.org/
[2] Memoori Business Intelligence Ltd, Smart Grid Business: 2011-2016, 2011, http://memoori.com/
[3] EPRI, Estimating the Costs and Benefits of the Smart Grid, 2011, http://www.epri.com/
[4] Acute Technology, Smart Metering Implementation Programme: A call for evidence on data access and privacy (August 2011), http://www.acutetechnology.com/
[5] http://www.greentechmedia.com/
[6] SEDC, The Demand Response Snap Shot, 2011, http://sedc-coalition.eu/
