В конце сентября в канадском городе Калгари прошел Всемирный нефтяной конгресс. В этом году в фокусе внимания были вопросы энергетического перехода и нулевые выбросы. За несколько дней до события, очень кстати, МЭА выпустило очередной ежемесячный доклад, данные которого добавили тем для дискуссии.
Живость обсуждению придали опасения агентства по поводу предстоящего в четвертом квартале дефицита нефти. Казалось бы, для сторонников нулевых выбросов – отличная новость. Но нет. Оказалось, в кабинете, освещаемом и отапливаемом нефтью, газом, а подчас и углем, сложно написать успешную стратегию перехода на безуглеродные источники энергии.
Страны, анонсировавшие планы по переходу на альтернативную энергию в ближайшие годы, по-прежнему нуждаются в традиционном топливе.
Сто лет назад Петр Аркадьевич Столыпин просил: «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете Россию!» Но в первом десятилетии XX века спокойствие было слишком большой роскошью. Как и в первых десятилетиях нашего столетия. С глобальными планами, меняющими существующую парадигму, всегда так: стоит замыслить нечто великое, правильное с глобальных точек зрения и начать мечтать о счастье для всего мира, как обязательно случаются экономические кризисы и политические катаклизмы.
Стратегии промышленных производств с нулевыми выбросами создавались в условиях, когда нефть и газ текли рекой, планировать энергопереход, основываясь на стабильных, гарантированных поставках по предсказуемым ценам, было просто. Самым непривлекательным результатом виделось незначительное передвижение сроков. Но исторически сложилось иначе. Изменение энергопотоков, введение ценового потолка, эмбарго, наложенное на российскую нефть и нефтепродукты, привели к тому, что в условиях продолжающегося роста спроса предложение существенно ограничилось.
Причины прогнозируемого дефицита аналитики МЭА вписывают в сферу ответственности российско-саудовских договоренностей. Однако сокращение добычи странами ОПЕК+ успешно компенсировалось продукций других игроков. Так, с начала года с рынка были выведены 2 млн барр. нефти в сутки, а поставки странами, не входящими в альянс, за этот же период увеличились на 1,9 млн барр. нефти в сутки. Согласно прогнозам, мировые поставки нефти в этом году вырастут на 1,5 млн барр. в сутки за счет производителей из США, Ирана и Бразилии.
Нехватка нефти будет ощутима по другой причине: в планы развивающихся стран не входят нулевые выбросы. Они намерены развивать производства, дающие им высокомаржинальный продукт, посредством существующих технологий, то есть технологий, оставляющих длинный углеродный след. Китай активно закупает объемы подешевевшей российской нефти и наращивает мощности по ее переработке.
Увеличивают переработку не только азиатские производители. Мощности европейских НПЗ, как отмечается в прогнозе МЭА, работают на пределе, чтобы покрыть внутренний спрос. Та же ситуация в России. Генеральный директор ПАО «Газпром нефть А. Дюков на просторах конгресса в Калгари заявил, что компания значительно увеличила переработку нефти в этом году, реагируя на ситуацию на топливном рынке страны. Ранее он предупреждал о риске дефицита нефтепродуктов из-за заградительной пошлины, увеличение которой снижает эффективность НПЗ и может привести к сокращению объемов переработки. А. Новак утверждает, что правительство балансирует цены на оптовом рынке, но при необходимости готово к кардинальным мерам.
Согласно прогнозам МЭА, мировая переработка вырастет на 1,7 млн барр. в сутки, а спрос на нефть превысит предложение на 1,24 млн барр. в сутки. Следующие шесть–семь лет станут рекордными в потреблении традиционных энергоресурсов. Конечно, даже те страны, которые максимально продвинулись в наращивании мощностей возобновляемой энергетики, не откажутся от нефти и газа в одночасье. Но даже самые активные потребители углеводородов, сегодня создают технологический задел. Логично, что страны ЕС – идеологи и лидеры зеленых технологий, лишившись российского газа, ускорили реализацию зеленых проектов. Однако и Китай увеличивает инвестиции в атомную энергетику и производство электромобилей, занимает лидирующие позиции в производстве солнечных батарей и ветряных электростанций.
За шесть–семь лет можно сделать немногое, но надо воспользоваться этим периодом для наращивания компетенций в области технологий зеленой энергетики, чтобы, пройдя пик, вместе с ископаемым топливом не потерять свою востребованность.
