– Илья Васильевич, 80 % крупнейших проектов в мире выполняется в формате EPC.Каков основной принципреализации такого контракта?
– Главный критерий и основной принцип – это ответственность. Он позволяет аккумулировать компетенцию в одном интерфейсе и оптимизировать все процессы, связанные с бюджетом, гарантиями и сроками реализации проекта.
EPC подразумевает проектирование (engineering), поставки оборудования (procurement), строительство (construction), то есть весь спектр работ над проектом, ответственность за который, включая конечный результат, несет один подрядчик. Поэтому, прежде
чем прийти к решению сотрудничать в EPC-формате, заказчик должен определиться хочет он делегировать ответственность или нет.
– Зачем нам это заимствовать? Почему бы не оставить классический отечественный подход, когда проектный институт выполняет проектирование на начальном этапе и на этой основе работают остальные подрядчики?
– Обращаясь к EPC-контракту заказчик привлекает специалистов, компетенции которых оттачивались многолетним опытом работы, не просто могут организовать реализацию следующих один за другим этапов, а сформировать эффективный алгоритм воплощения в жизнь всего проекта, продумать нюансы, которые сам заказчик может не учесть в силу отсутствия опыта в решении подобных вопросов. Это определяет выбор EPC.
Классическая модель контракта не предполагает ответственность проектного института за технологический процесс. Институт может закладывать те или иные технологические решения, но он не будет отвечать за качество конечного продукта, для этого у него нет ни специалистов, ни компетенций, его сфера ответственности – инжиниринг, и ответственность он несет только за проектную часть работ. Но даже в этом случае, невозможно принимать максимально эффективные решения при отсутствии синергетического взаимодействия с производителем оборудования.
Когда сферы ответственности разделены между подрядчиками, и за закупку оборудования отвечает собственная служба снабжения, заказчик принимает на себя основные риски. Но проекты в нефтегазовой отрасли слишком капиталоемки, и заказчики не захотят брать
на себя большую ответственность. Каким бы профессионализмом ни обладал персонал службы закупки компании-заказчика, он не сможет гарантировать функционирование технологии. Так же и инжиниринговый департамент заказчика не сможет качественно
запроектировать интеграцию оборудования в проект. Об этапе строительства говорить в данном ключе бессмысленно, это еще одна опция, которая оттягивает на себя колоссальную часть бюджета, не приводя при этом к положительным показателям. Все это говорит о
том, что когда проект необходимо выполнить четко в срок, практика EPC-контрактов необходима.
На примере госкорпорации «Росатом», которая взяла на себя обязательства EPC-подрядчика, можно убедиться в эффективности такой формы контрактов. Сегодня российская атомная энергетика занимает лидирующие позиции в мире, оставив далеко позади США, Китай и другие страны. Причина этого – полный цикл выполнения работ. Комплексный подход, предусмотренный EPC-подрядом, определил успех компании и в результате – всей отрасли. Сегодня этой компании доверяют в самых сложных локациях, подтверждение тому – строительство одной из крупнейших атомных станций в Бангладеш. Те же тенденции характерны и для отрасли нефтегазового строительства.
– Какие особенности существуют у EPC-подрядов и какие нюансы следует учитывать заказчику и исполнителю?
– EPC-контракт предусматривает существенный бюджет проекта. После принятия решения о заключении такой формы контракта заказчиком должна быть проведена соответствующая компетентная оценка, как правило, это технико- экономическое обоснование,
предбанковская оценка, предварительная проработка технологического процесса и стоимость проекта под ключ. Когда вся эта работа завершена, начинается выбор EPC-подрядчика. Основным критерием будет являться опыт реализации компанией EPC-подрядов, который определяется компетенциями не в одном из блоков – инжиниринг, или поставки технологического оборудования, или строительный подряд – а в комплексе работ. Найти подрядчика, который обладал бы компетенциями для реализации всех этих этапов,
невозможно. Но существует практика правильно выстроенной кооперации. Заказчик учитывает только критерий финансовой состоятельности того контрагента, который будет выполнять контракт. Когда есть понимание того, что компания обладает опытом и давно работает на рынке, наслаиваются компетенции таких же квалифицированных партнеров в рамках EPC-контракта. По такому принципу строится международная практика.
– В чем основные преимущества EPC-контракта, и позволяет ли такой формат снизить риски?
– Преимущества и для исполнителя и для заказчика в том, что, с одной стороны, формируется ответственность, за которую платит заказчик, а, с другой стороны, EPC‑подрядчик самостоятельно формирует стратегию и тактику управления проектом и реализует
ее под свою финансовую ответственность. Независимость в принятии решений дает широкий простор для маневра и гибкости. Указания о том, какой институт привлечь и какие материалы задействовать, негативно влияют на деятельность подрядчика. Сосредоточение всей ответственности в одних руках – важное преимущество при заключении такого типа контракта. Для заказчика, помимо того, что за стоимость контракта он получает полное управление и гарантированный результат, плюс также в том, что он избавлен от необходимости держать большой штат сотрудников для управления проектом.
– Какие виды услуг включают обязательства, принимаемые на себя EPC-подрядчиком?
– EPC-подрядчик берет на себя обязательство запустить проект к соответствующему сроку с заданными параметрами качества продукта и установленной мощностью. Это включает услуги проектирования, поставщика (он выбирает оборудование), выполнение всей технической и проектной документации, получение соответствующих разрешений, закупка оборудования и гарантию строительства объекта в срок с соблюдением всех необходимых регламентов.
– Таким образом, подрядчику предоставляется полная автономия. Не становится ли это камнем преткновения? Всегда ли удается найти общий язык с заказчиком?
– Вопросы столкновения между заказчиком и подрядчиком начинаются с первого шага. EPC‑подход – это, можно сказать, вынужденная практика, ведь любое производство в нефтегазе уникально, провести аналогии и заимствования невозможно.
– К каким аргументам Вы прибегаете, отстаивая свою точку зрения?
– Мы выстраиваем логику отношений с заказчиком таким образом, что предоставляем ему прерогативу принятия какого-либо тактического решения при условии переноса ответственности. Если заказчик сам может выполнить какой-либо этап проекта и хочет этим заниматься, то и ответственность несет за это сам.
Но основные аргументы – это международный опыт нашей компании, насчитывающий более сорока лет и непосредственно локальный опыт в России. Синтез международной практики и понимание российских норм. Последнее очень важно, так как любое оборудование, которое будет задействовано на проекте, нужно адаптировать в проектной документации, в технологические процессы. Все это требует понимания деталей каждого этапа проекта, которые может контролировать только подрядчик, обладающий соответствующим опытом и компетенциями.
– Расскажите об опыте «ГЕ Газ Инжиниринг» в реализации таких проектов.
– Специфика нашей компании на данном этапе в России неповторима. Такой практики еще не было, EPC-подрядчиков на изотермическое складское хозяйство в нашей стране до «ГЕ Газ Инжиниринг» не существовало. Сегодня компания находится в комфортных условия для развития в силу отсутствия конкуренции. Раньше было сложнее, так как в проекте выступали уже выбранные на весь комплекс работ EPC- подрядчики, и они сами определяли тех, кто будет заниматься складским хозяйством, как правило, тоже ностранные компании. Сейчас стало проще, так как существуют ограничения на рынке. Это позволяет развивать отечественный рынок, что, во-первых, дает возможность нарабатывать опыт как подрядчикам, так и специалистам компании-заказчика, а во-вторых, формирует хороший потенциал для российской нефтегазовой отрасли.
В свое время мы реализовали такие уникальные проекты с российской локализацией, как СПГ-завод «Криогаз-Высоцк» в порту Высоцк Ленинградской области, где «ГЕ Газ Инжиниринг» построил резервуар и систему отгрузки складского хозяйства. На этом объекте впервые все проектные и строительные работы были выполнены российскими подрядчиками. Если сравнивать с СПГ-проектами на Сахалине или на Ямале, то там работы производили иностранные подрядчики. Российские компании не были допущены к такому ответственному строительству, как возведение резервуара для хранения сжиженного природного газа. «ГЕ Газ Инжиниринг» стала первой российской компанией, которая начала строить подобные объекты. Также мы приняли участие в строительстве проекта КСПГ
«Портовая».
– Российское законодательство адаптировано к такой форме сотрудничества, как EPC- контракт?
– Да, более того, в настоящее время разрабатывается специальный стандарт, ГОСТ, который будет регламентировать по российским нормам именно такую форму.
– То есть можно утверждать, что рынок адаптируется и представления о форме взаимодействия заказчика и подрядчика меняются?
– Да, еще недавно потенциальные участники реализации крупных нефтегазовых проектов на отраслевых мероприятиях заявляли о проблеме, когда их не приглашали к участию. Ни поставщики оборудования, ни производители материалов не могли
пробиться через стену западного EPC‑подрядчика. Это было связано, в частности, с тем, что подрядчики, отвечая за успешную реализацию проекта деньгами, не хотели связываться с непроверенными партнерами.
Сегодня, с уходом западных компаний образовалась свободная ниша, в которую хлынули все участники российского рынка. Это огромный плюс и колоссальный толчок для нефтегазовой и смежных отраслей, прежде всего для малого и среднего предпринимательства.
– Чтобы выполнять такие контракты, компания должна обладать немалым опытом и возможностями. Есть ли на российском рынке такие игроки?
– Говоря о нефтегазовом секторе стоит отметить, что у каждого заказчика есть свой технологический партнер: у «СИБУРА» – «НИПИГАЗ», который может выполнить весь комплекс EPC-контракта, а на строительство объекта изотермического хранения пригласить, например, «ГЕ Газ Инжиниринг».
Это нормальная практика, в соответствии с которой мы работаем. Другая крупная компания – «Газпром», еще до ухода иностранных предприятий из России подняла вопрос о необходимости сформировать институт, способный реализовать крупные проекты силами российских подрядчиков. Результатом этой инициативы стало появление организации, выполняющей весь комплекс проектирования и управления проектом. Сегодня большинство крупных компаний развивается, следуя именно такой логике. Крупным компаниям
нефтегазовой отрасли, таким, как, например, «НОВАТЭК», которые только начинают формировать свой промышленный потенциал и одновременно развивают много капиталоемких проектов, технологический EPC‑партнер просто необходим.
– Есть ли разница в восприятии EPC-формата в России и за рубежом? Можно сравнить российский опыт с международным?
– Принципиальных отличий нет. Существует небольшая разница в том, что крупные проекты реализуются с международным участием и ресурсами подрядчиков, которые были привлечены извне. Также можно упомянуть степень локализации отечественных участников, однако желание привлечь ресурсы местных подрядчиков – повсеместная практика. Когда заходит речь о деньгах и конкретике исполнения проекта появляются специализированные ответственные работы, и не всегда можно найти компетентных локальных подрядчиков, которые способны их ответственно выполнить.
Из опыта могу сказать, что когда, например, китайцы строят в Китае, то работа выполняется более качественно, в других странах их работа дает другой результат. Так происходит по ряду факторов: миграционная система, то есть получение квот на соответствующих
специалистов, мобилизация оборудования и самое главное препятствие в эффективной реализации проекта – это то, что китайцы не понимают, как можно работать без штампа, без выдачи проекта производства работ. У нас такая практика есть. Плюс работы с российскими специалистами в том, что они готовы взять на себя риски. В процессе реализации строительной части проекта, при выборе оптимальной технологии, существует некий симбиоз работ, проявляющийся не в регламенте, а на практике. Не все нюансы можно
предусмотреть на этапе обсуждения проекта, но в ходе выполнения надо быть уверенным, что из-за бюрократических проволочек и формальностей сроки работ не сорвутся.
– Где заканчивается ответственность EPC-подрядчика?
– Любой EPC-контракт неповторим. В одних случаях участие EPC- подрядчика необходимо на этапе сервисного обслуживания или иного сопровождения в течение определенного времени, в таких случаях это прописывается в контракте. Когда необходима сервисная поддержка, обучение персонала или другое сопровождение проекта уже после выхода на проектную мощность, EPC-подрядчик также может брать на себя обязательства по обеспечению этих работ, это распространенная практика. Прекращение деятельности EPC-
подрядчика всегда определяется индивидуально, она может быть прекращена с запуском производства или продлена.
– На Ваш взгляд, какой вариант предпочтительнее?
– Оптимально заканчивать сотрудничество при выходе проекта на проектную мощность и достижения соответствий критериев продукта. Хотя все случаи индивидуальны: с одной стороны, если после запуска проекта сервисное сопровождение осуществляется несколько нет, то все риски берет на себя подрядчик, заказчик избавлен от решения этих проблем, но это дополнительные услуги, которые требуют дополнительных затрат.
– То есть существуют варианты схем контрактов?
– Есть региональные отличия. Если EPC-подрядчик предоставляет проектное финансирование, как часто делают в Китае, где крупные компании являются дочерними предприятиями министерств, то они не только проектируют и строят, но и выкупают часть продукта, передавая его своим структурам.
– Почему Вы рекомендуете EPC‑контракты?
– Если заказчик нацелен на быстрое, качественное и гарантированное решение, то это должен быть только EPC-подряд.
– Почему компании должны выбрать «ГЕ Газ Инжиниринг»?
– Если мы говорим о изотермическом складском хозяйстве, то «ГЕ Газ Инжиниринг» – единственная компания в России, которая может реализовать такой проект, альтернативы на сегодняшний день нет.
LdtCKTk3F
